В.А. Обручев

Исследование В.А. Обручевым Средней Азии – осуществлялось в 1886-1888гг. Было связано с изучением способов закрепления пустынных песков, заносивших полотно железной дороги и поисками источников водоснабжения.

Организация экспедиции

Каракумы занимают площадь 350 тыс.кв.км., то есть большую часть всей территории республики. Каракумы тянутся от предгорных равнин Копетдага и склонов Паропамиза на юге до Хорезмской низменности на севере и от долины Амударьи на востоке до старого русла Узбоя на западе. Пустыня простирается с запада на восток примерно на 600км. и с севера на юг – до 450 км. Пустыня Каракумы по своим физико-географическим признакам делится на три большие части: Центральные, Заунгузские и Юго-восточные Каракумы.

В 80-х гг. XIX в. пустыня Каракумы оставалась почти неизученной территорией, через которую – от Каспия до Самарканда – прокладывали железную дорогу.

После окончания горного института в Санкт-Петербурге в 1886г. Обручеву и его однокурснику К.И. Богдановичу профессором Мушкетовым было предложено принять участие в экспедиции в Среднюю Азию в район строящейся Закаспийской железной дороги, где было необходимо изучить способов закрепления пустынных песков, заносивших полотно железной дороги и найти источники водоснабжения. Это предложение было принято и на протяжении трех сезонов 1886-1888гг. Обручев проводил исследования Каракумской пустыни.

Исследования и их результаты

Пески Каракумской пустыни

Были изучены рельеф, русла рек, установлено былое направление стока р. Аму-Дарьи и Узбоя, описаны различные формы песков, их происхождение и даны практические рекомендации наилучших способов по их закреплению. Итоги исследования были опубликованы в работе «Пески и степи Забайкальской области» (1887 г.), в монографии «Закаспийская низменность» (1890 г.). Эти работы привлекли к себе внимание новыми, оригинальными данными, неизвестными ранее науке. Сделанные в них выводы получили подтверждение позже в результате детальных геологических исследований в 50-е гг. при строительстве главного Туркменского канала.

Обручев осмотрел русло Узбоя, выяснил его связь с Сарыкамышской впадиной, описал Келифский Узбой – систему солончаковых котловин, протягивающихся в юго-восточном направлении, - и доказал его речное происхождение; Обручев обследовал низовья Теджена и Мургаба, а также часть среднего течения Амударьи. Он выполнил первое физико-географическое районирование исследованной территории. Ему удалось выявить здесь песчаную область (около 83% площади), степную полосу и холмистый (увалистый) пояс.

В холмистый пояс, приуроченный к русско-афганской границе, входят возвышенности Бадхыз и Карабиль, «заполняющие» междуречные пространства Теджена, Мургаба и Амударьи. Обе возвышенности состоят из баиров (увалов) высотой от 20 до 210 м, разобщенных широкими долинами, заполненными солеными озерами, такырами и солончаками.

О центральной части Каракумов, не затронутой работами В. Обручева, наука не располагала достоверными данными. Из имевшихся сведений, основанных, вероятно, на сообщениях местных жителей, одни ученые высказывали догадку о наличии там древнего рукава Амударьи, другие – озерной котловины. Позже здесь проводил исследования ботаник В.Л. Комаров.

В.А. Обручев, подытоживая исследования, проведённые в Каракумах, указывал, что происхождение огромного количества песка в пустыне является результатом работы рек, текущих с южных гор. Несколько миллионов лет тому назад Туранская низменность была покрыта морем. В последующую эпоху образование гор на юго-западе Туркменистана послужило причиной постепенного уменьшения морского бассейна, а затем совершенного его высыхания. Современные Каспийское и Аральское моря являются остатками водного бассейна той поры.

Идеи о речном образовании каракумских песков выдвигались некоторыми учеными и до В. А. Обручева, но он углубил, уточнил эту точку зрения, оснастил ее фактическими и теоретическими обоснованиями. Тем не менее, она долго оставалась только гипотезой, к тому же имевшей решительных противников. Между тем, знание истинной истории происхождения Каракумов имело не только теоретический, но и практический интерес, так как от ее правильного понимании зависели представления о возможных богатствах недр пустыни, о выборе методов их изучения и поисков.

За работы в Закаспийском крае В. А. Обручеву были присуждены серебряная и золотая медали Географического общества.

На основании этих наблюдений он предложил способы за щиты дорог и населенных пунктов от засыпания песком; меры эти были использованы при строительстве Закаспийской дороги.

В.А. Обручев

Обручев Владимир Афанасьевич (28.09./10.10.1863г., с. Клепенино Ржевского у. Тверской губ., Российская империя – 19.06.1956г., г. Москва, РСФСР, СССР) – выдающийся ученый - геолог, академик АН СССР, исследователь геологии Сибири, Центральной, Средней Азии, организатор и первый декан горного отделения Томского технологического института (работал в ТТИ (ТПУ) в 1901-1912гг.), основатель Сибирской научной горно-геологической школы.

Ссылки

Литература

А.В. Гагарин «Профессора Томского политехнического университета». Т,1. Томск: Изд-во НТЛ, 2000 – 300с.

Журнал «Томский политехник»/ издание Ассоциации выпускников ТПУ. № 10, 2004 – 199стр.

В

начале нашего века северное побережье Гыданского п-ова на картах изображалось неверно, так как после работ Д. Л. Овцына (1734–1737) съемок почти не производилось. В 1922 г. Комитет Северного морского пути снарядил гидрографическую экспедицию Д. Вардропера на шхуне «Агнеса» для изучения побережья между Обской губой и Енисейским заливом. Судно обогнуло о. Агнесы (теперь Шокальского) и двинулось вдоль восточного берега фактически открытого им узкого и длинного п-ова Явай. Экспедиция обследовала и нанесла на карту глубоко вдающийся в материк Гыданский залив (длина около 200 км); съемкой его восточного берега было завершено открытие п-ова Мамонта и о. Оленьего, начатое землемером Н. И. Солдатовым .В 1910 г. он заснял Юрацкую губу у 72° с. ш., выявив Олений п-ов, а к северу от него - о. Олений.

Бассейн р. Пура и внутренние части Гыданского п-ова оставались практически не изученными вплоть до середины 20-х гг. нашего столетия: проникнуть в летнее время через Сибирские Увалы в этот безлюдный, изобилующий болотами край считалось невозможным. Легенду о недоступности территории за водоразделом Оби и Пура опроверг Б. Н. Городков. В июле 1923 г. во главе небольшого отряда он проследил Аган (правый приток Оби) почти до истоков и поднялся на Сибирские Увалы. По сравнению с пройденными речными долинами водораздельное пространство показалось ему пустыней: сухие пески с галькой и валунами, собранные в невысокие холмы, протягивались непрерывной полосой с запада на восток; ни болот, ни луж. За холмами к северу местность стала довольно круто понижаться, пошли обширные торфяники, озера и островки сосновых лесов.

В начале августа отряд вышел к верховьям, как позднее выяснилось, правой составляющей Пура - до ее истоков из-за завалов добраться не удалось. В середине сентября Б. Городков достиг Тазовской губы, выполнив первую съемку Пура. Река почти на всем протяжении (по последним данным - 1024 км) течет по 78-му меридиану; изображавшиеся на картах низовья Пура и Таза в виде огромных водных рукавов, постепенно переходящих в Тазовскую губу, оказались небольшими притоками, достигающими самое большее 1 км в ширину. Водораздел Пура и Таза - безлесную холмистую равнину, заболоченную в низинах, Б. Городков пересек в нескольких местах и в начале декабря двинулся на юг. Обратный путь проходил по водоразделу Пура и Надыма. На Северные Увалы отряд поднялся в середине декабря почти в 200 км западнее первого пересечения этой возвышенности. Итог экспедиции, законченной в самом начале 1924 г.,- существенное уточнение картографических представлений о бассейне Пура и исследование части водораздела Пура и Таза.

Во вторую экспедицию в качестве геоморфолога Б. Городков пригласил Ивана Яковлевича Ермилова . В конце января 1927 г. все участники собрались в Туруханске, откуда прошли на запад к Тазу и проследили его до устья, где разделились. И. Ермилов пересек основание Гыдана, а Б. Городков - его центральную часть до нижнего Енисея. На исследованных участках они обнаружили небольшие (около 300 м) изолированные возвышенности. По материалам съемки Б. Городкова на карту был нанесен Танам, оказавшийся самой крупной (250 км) рекой полуострова. Соединившись в устье Танама, оба отряда переждали там весну. В конце июня вскрылись реки и озера. Пройдя, на запад примерно по 71° с.ш., экспедиция обнаружила в северо-восточной части Гыдана запутанную систему озер Хосейн-то, Ямбуто и множество мелких, соединенных протоками и многочисленными речками. Она проследила также южный берег Гыданской губы на 110 км.

В октябре от устья Юрибея на оленях было выполнено два съемочных маршрута - по п-ову Явай и восточному берегу Гыданского залива (до Юрацкой губы). В начале ноября, вернувшись на Юрибей, Б. Городков с товарищами пересек Гыдан в южном направлении. Он установил, что рельеф тундры полуострова - в основном равнинный, с чрезвычайно развитой речной сетью, в поймах часто встречаются мелкие котловины. Однообразие рельефа нарушается лишь группами невысоких холмов и редкими возвышенностями, приуроченными к главным водоразделам. По льду Тазовской губы они добрались до ее западного берега. Выступ материка, ограниченный Обской и Тазовской губами, Б. Городков назвал Тазовским п-овом. По материалам экспедиции и работам гидрографов «Агнесы» И. Ермилов составил первую достоверную карту Гыдана. Он выяснил, что по морфологическим особенностям полуостров отличается от Таймыра и Северо-Сибирской низменности, и непосредственно связан с Западно-Сибирской равниной.

о конца 40-х гг. нашего века на картах между Уралом и Енисеем показывалась огромная территория с монотонным рельефом - Западно-Сибирская низменность. С 1948 г. в Западной Сибири начались интенсивные поиски и разведка месторождений нефти и газа, сопровождавшиеся широким комплексным исследованием и топографической съемкой. Материалы, собранные огромным коллективом, позволили составить сводную гипсометрическую карту Западной Сибири, рельеф которой оказался довольно сложным.

На п-ове Ямал близ 12° в. д. на протяжении 150 км прослежена низкая возвышенность Хой. По западному берегу п-ова Гыдан - узкая и длинная (более 300 км) меридиональная Юрибейская гряда, а его центр пересекает субмеридиональная Гыданская гряда (350 км). На водоразделе левых притоков нижнего Енисея и правых Таза, а также ряда коротких самостоятельных рек Гыдана выделена невысокая (до 176 м), узкая и очень длинная (700 км) Нижнеенисейская возвышенность. От Енисея на юге ее частично отделяет узкая меридиональная Туруханская низменность. В верховьях Таза и левых притоков Енисея, близ 62° с. ш., прослежена почти широтная Верхнетазовская возвышенность длиной около 400 км. Южнее выделены три равнины - примыкающая к Енисею Енисейская, а также Кетско-Тымская и Чулымская.

Между Уралом и левобережьем нижней Оби закартирована меридиональная Северо-Сосьвинская возвышенность; в пределах 64–62° с. ш. все пространство от Оби до Енисея занято огромной (более 1100 км) широтной «полосой» - Сибирскими Увалами. Они характеризуются высотами 200–225 м (до 285 м) и глубоко расчлененным эрозионным рельефом. На правобережье Оби между устьями Казыма и Иртыша выделена почти меридиональная возвышенность Белогорский Материк длиной 750 км (высота до 162 м).

Еще южнее - в среднем течении Иртыша и Оби - располагаются крупные Кондинская и Средне-обская низменности, к югу от последней, на правобережье широтного отрезка течения Оби, выявлена возвышенность Тобольский Материк, а в междуречье Тавды и Исети, левых притоков Тобола, - Туринская равнина.

В междуречье Тобола и Иртыша закартирована крупная Иншмская равнина, а между Иртышом и Обью - Васюганская и Кулундинская равнины, Барабинская низменность и Приобское плато.

Сложность рельефа Западной Сибири позволяет считать ее не низменностью, а равниной, аналогичной Восточно-Европейской.

годы гражданской войны на Крайнем Севере России начал работать геолог Н. Н. Урванцев . В 1919 г. на Норильском плато он обнаружил присутствие никеля в рудах Норильского медного месторождения. В то время этот район был еще очень слабо изучен. И зимой 1921/22 г. Н. Урванцев заснял вместе с топографом Базановым озеро Пясино и группу небольших (до 320 км²) норильских озер - Лама, Глубокое, Кита и др., ранее нанесенных на карту лишь по расспросным данным, и доказал, что они ледникового происхождения.

Весной 1922 г. Н. Урванцев с Никифором Александровичем Бегичевым При поисковых маршрутах 1915 и 1921 гг Н Бегичев обнаружил ранее неизвестные реки: «Ленивая («Лидин»), Хутудабига («Тамара») и Старица («Сара»). включились в поиски Петера Тессема , спутника Р. Амундсена на парусно-моторном судне «Мод»,Р. Амундсен в 1918–1920 гг прошел на «Мод» с двумя зимовками Северным морским путем на восток до города Ном (Аляска). Ряду мысов северного побережья Таймыра он присвоил имена Прончищева, X. Лаптева и Ласиниуса. посланного от бухты Мод (близ мыса Челюскин) к о. Диксон и пропавшего без вести. Они спустились на лодке от верховьев Пясины до устья и проследили все ее течение (818 км). Река протекала по плоской, участками ровной, как стол, местности. К западу от нижней Пясины во время сплава Н. Урванцев обнаружил ряд отдельных возвышенностей. Далее к востоку они постепенно сливались в сплошной горный массив. По берегам реки и западнее возвышенности имели вид пологих плавных увалов.

От устья Пясины Н. Урванцев и Н. Бегичев на лыжах прошли вдоль берега на запад со съемкой около 200 км. Н. Урванцев установил, что южные возвышенности являются продолжением гор Бырранга до Енисейского залива. На материке, против о. Диксон, они обнаружили глубокую расщелину, а в ней - останки П. Тессема в полуистлевшей одежде и прорезиненный пакет с научными материалами экспедиции Р. Амундсена и его донесениями. П. Тессем проделал пешком по тундре мучительный путь, почти 900 км, и погиб от истощения всего лишь в четырех километрах от поселка Диксон.

В начале 1928 г. для исследования восточной части Таймырского п-ова из Дудинки (на Енисее) выступила небольшая академическая экспедиция под руководством ботаника Александра Иннокентьевича Толмачева . Зимним путем он прошел к озеру Таймыр у 74°10" с. ш., 102° в. д., а в конце июля - со съемкой вдоль южного берега Таймыра и у 106° в. д. достиг его восточной оконечности. Выяснилось, что на старых картах его размеры преуменьшались. К северо-востоку от озера А. Толмачев открыл цепь обособленных плато (юго-восточный отрог гор Бырранга); его протяженность к востоку, по определению А. Толмачева, - около 150 км. Прямо к востоку от озера он обнаружил небольшой массив с четко обрезанными скалистыми склонами (на картах нашего времени - возвышенность Киряка-Тас, длина 80 км, высота до 635 м), а южнее - еще один массив, у 106° в. д. Поднявшись на него, А. Толмачев увидел на юго-востоке неизвестное озеро (Кунгасалах); дальше к юго-востоку страна была совершенно ровной вплоть до Хатангской губы. В сентябре, уже при небольших морозах, он повернул обратно и достиг Дудинки в январе 1929 г.

Съемку озера Таймыр (4560 км²) в том же 1929 г. закончил Н. Урванцев, производивший в этом районе геологические изыскания. Впервые после его работ и исследований А. Толмачева величайший заполярный водоем Земли получил на картах очертания, близкие к действительным.

В 1933 г. во время вынужденной зимовки в проливе Вилькицкого Н. Урванцев, возглавляя Восточно-Таймырскую экспедицию Главсевморпути, совершил со съемкой 300-километровый береговой маршрут вдоль северного выступа Таймыра от залива Дика (101° в. д.) до фьорда Терезы Клавенес (105° в. д.). Это был первый в истории арктических исследований поход на полугусеничных автомашинах. Н. Урванцев выяснил, что фьорд Терезы, впервые полностью положенный им на карту, служит продолжением обширной ледниковой долины шириной 20–30 км, протягивающейся от залива Дика поперек всего полуострова: рельеф пройденной части Таймыра, по его наблюдениям, сглаженный, мягкий, с пологими увалами до 100–200 м высоты. В эту же зимовку он произвел первую съемку о-вов Комсомольской Правды.В 1959 г. за выдающиеся труды по изучению Советского Крайнего Севера ученому-землепроходцу Николаю Николаевичу Урванцеву присуждена Большая золотая медаль Географического общества СССР.

зучая но поручению Геологического комитета угленосность западной части Среднесибирского плоскогорья, геолог Сергей Владимирович Обручев в 1917, 1921, 1923 и 1924 гг. обследовал среднее течение Ангары, водоразделы между Подкаменной Тунгуской, Ангарой и Чуной, прошел со съемкой по всей Подкаменной Тунгуске (1865 км), исследовал и снял на карту Бахту (около 500 км), Курейку (888 км) и ряд малых притоков Енисея. Сопоставив результаты своих работ с данными других исследователей, он пришел к выводу, что почти все пространство между Леной и Енисеем к северу от 58-й параллели занято угленосным бассейном; этот один из крупнейших в мире (около 1045 тыс. км²) бассейн С. Обручев назвал Тунгусским.

ля изучения пушного и охотничьего промысла в лесотундровую и тундровую зону междуречья Хатанги и Лены Академия наук в 1926 г. направила небольшой отряд зоолога Александра Андреевича Романова . Все исследователи, посещавшие этот огромный пустынный край, передвигались в основном по долинам крупных рек либо по берегу моря Лаптевых. О рельефе междуречных пространств имелись крайне скудные данные. Поэтому А. Романову пришлось вести глазомерную съемку, а в ряде случаев выполнять роль первопроходца и собирать расспросные сведения для составления карты территории в 350 тыс. км² (почти равновеликой площади Белоруссии и Прибалтийских республик).

На нартах с оленями, на собачьих упряжках, на вьючных оленях, на байдарках и пешком, летом и в зимнюю стужу А. Романов искрестил этот мало исследованный суровый край густой сетью съемочных маршрутов и выполнил более 2 тыс. барометрических определений высоты местности.

Собранные А. Романовым за один полевой сезон (сентябрь 1926 - сентябрь 1927 г.) материалы позволили внести существенные исправления в карту: он значительно улучшил изображение левых притоков нижнего Оленька, впервые заснял короткую р. Уэле, впадающую в Анабарский залив, ряд левых и правых притоков р. Анабар и всю систему среднего Попигая. На водоразделе этих рек A. Романов выявил плоский, почти меридиональный кряж Сюрях-Джангы (200 км, высота до 403 м) и. продолжив открытие Э. B. Толля , проследил на всем протяжении (250 км) невысокий - до 517 м - кряж Хара-Тас. На правобережье нижней Лены за 70° с. ш. А. Романов исследовал и нанес на карту северную часть Хараулахского хребта.

етом 1927 г. географ и гидрограф Павел Константинович Хмызников во главе гидрологического отряда из Верхоянска, расположенного в 50 км к югу от 68° с. ш., поднялся по Сартангу и Дулгалаху до их верховьев. Съемка и промеры этих совершенно не исследованных рек показали, что они являются составляющими р. Яны. По возвращении в Верхоянск П. Хмызников построил лодки и катер и 18 августа отправился вниз но реке. Пройдя со съемкой 600 км, он в середине сентября прибыл в село Казачье, у вершины дельты. После зимовки, весной и летом 1928 г., отряд заснял дельту Яны. По завершении экспедиции с группой сотрудников П. Хмызников отправился на катере морем в Тикси. Они едва не погибли во время кораблекрушения; от голодной смерти их спасла находка склада сушеной рыбы. Они добрались до жилья в устье Омолоя (впадает в губу Буор-Хая) и глубокой осенью без потерь вернулись в Верхоянск.

П. Хмызников составил атлас р. Яны (длина 872 км) и дал гидрологическую характеристику бассейна реки.

В 1932 г. геолог Иван Паисьевич Атласов в поисках золота в верховьях Яны исследовал и нанес на карту большую часть хребта Орулган (высота до 2389 м), от 69 до 67° с. ш., правильно определил его направление и общую длину (500 км), а на левом берегу верхнего Омолоя обнаружил Сиетиндэнский хребет (200 км), почти параллельный Орулгану.

1926 г. С. Обручев руководил геологическим отрядом, исследовавшим бассейн Индигирки; в качестве геодезиста в него вошел Константин Алексеевич Салищев , участник всех последующих экспедиций С. Обручева. В середине июня он с 11 спутниками вышел из Якутска на восток, перевалил Верхоянский хребет в верховьях р. Менкюле (система Алдана) и установил, что этот хребет состоит из четырех горных цепей, а не одной, как считали ранее. Затем отряд спустился в долину Индигирки близ устья Эльги.

1 августа С. Обручев начал сплав но Индигирке на челнах («ветках») и проследил ее течение от Эльги до порогов. На пройденном участке (более 200 км) но обоим берегам реки протягивались огромные горы с пятнами снега на вершинах высотой не менее 1000 м.На старых картах горы тянулись только вдоль левого берега Индигирки, правый же показывался низменным и заболоченным. Он правильно заключил, что продолжил и завершил открытие большой горной системы, начатое И. Д. Черским, и назвал ее именем первооткрывателя - хребтом Черского.

Пороги Индигирки нельзя было пройти в это время года, поэтому С. Обручев поднялся по ее левому притоку Иньяли до верховья и, обойдя пороги с запада, вернулся на Индигирку; по ней он достиг р. Сюрюктях и установил ее размеры и направление течения. В сентябре С. Обручев вверх по Индигирке добрался до селения Оймякон. В конце ноября при морозах до 60°С отряд двинулся в обратный путь через отроги Верхоянского хребта и 24 декабря 1926 г. прибыл в Якутск.

В 1928 г. Академия наук организовала экспедицию гидролога Юрия Дмитриевича Чирихина для изучения судоходности Индигирки. Из Якутска в конце зимы 1928/29 г. он добрался до Оймякона и проследил течение Индигирки до устья ее притока Момы, на правом берегу которой он обнаружил хребет Илинь-Тас, круто поднимающийся над долиной (северо-западное окончание Момского хребта). Он осмотрел небольшую часть долины нижней Момы и отметил, что она имеет форму впадины. Построив в ее устье катера и поставив на них привезенные с собой моторы, летом 1929 г. экспедиция начала сплав по Индигирке. Хребет сопровождал правый берег до крутого поворота на восток - у 67° 40" с. ш. Река вышла из гор у 144° в. д. и далее к северу проходила, извиваясь, по заболоченной низменности со множеством озер. Выполнив короткие боковые маршруты по левым притокам Индигирки - Селенняху (у 68° с. ш.) и Уяпдине (у 68°30" с. ш.), Ю. Чирихин оконтурил эту Абыйскую низменность (но его данным, около 50 тыс. км²). Зиму экспедиция провела в дельте Индигирки, в селе Русское Устье. По вскрытии реки весной 1930 г. Ю. Чирихин заснял все ее протоки (площадь дельты - 5500 км²). Сплав по Индигирке позволил ему точно нанести на карту большую часть течения реки (1200 км) и выяснить ее судоходность на 1000 км от устья Момы. На некоторых участках новое картографическое изображение Индигирки сильно отличалось от старого - поправки доходили до 2,5° но долготе.

В 1929 г. С. Обручев, поднявшись от Оймякона по Индигирке к хребту Тас-Кыстабыт, установил истинный исток реки. После работ С. Обручева и Ю. Чирихина можно было уже довольно правильно изобразить все течение Индигирки (длина 1720 км) и определить площадь ее бассейна (360 тыс. км²).

В 1931 г. восточная часть хребта Черского, примерно от 63°40" до 68° с. ш., изучалась комплексной экспедицией гидрографа Владимира Даниловича Бусика ; исследования велись главным образом силами отряда под руководством гидрографа Бориса Васильевича Зонова . Проследив все течение Момы (406 км) и ее левых притоков Эрикита и Тыряхтяха, экспедиция нанесла на карту почти всю горную цепь Улахан-Чистай (открытую И. Черским, длина 250 км) и засекла в ней высоты более 2000 м, отметив возможное существование среди них единичных вершин до 2500 м.Впоследствии оказалось, что Улахан-Чистай - самый высокий хребет в горной системе Черского: после 1945 г. в его северо-восточном отроге (массив Буордах) была обнаружена высшая точка Северо-Востока СССР - гора Победа (3147 м) и оконтурен крупный массив оледенения. За полярным кругом, у 148° в. д., вместо показываемого на старых картах водораздельного хребта была обнаружена и оконтурена низменность площадью около 35 тыс. км²; протекающая по ней р. Ожогина (левый приток Колымы) оказалась не короткой рекой в несколько десятков километров, как считали ранее, а 523-километровым потоком. У 151° в. д. экспедиция проследила все течение другого левого притока Колымы - р. Ясачной (490 км). Маршруты по Моме, Ожогиной, Зырянке, Ясачной и ее притоку Россохе позволили оконтурить и нанести на карту самую восточную окраинную цепь хребта Черского, названную Момским хребтом (470 км, вершина 2533 м), глубоко расчлененную речными долинами. В. Бусик утонул при исследовании индигирских порогов 30 июня 1931 г.

Летом 1946 г. геолог и географ Алексей Петрович Васьковский исследовал междуречье Уяндины (левый приток Индигирки) и верхнего Чондона, впадающего в Янский залив. Вместо разноориентированных невысоких кряжей он выделил единое горное сооружение, протянувшееся в виде дуги на 200 км, и назвал его Селенняхским хребтом, а южную его часть (близ 68° с. ш.) - Томмотским массивом.

лавная задача организованной в 1928 г. топо-геодезической экспедиции под руководством географа и гидролога Ивана Федоровича Молодых состояла в изыскании наиболее удобного водного пути для снабжения населения северо-востока страны продовольствием и промышленными товарами. В середине июня от Тауйской губы Охотского моря он прошел к северу, на верхнее течение р. Колымы и за два с половиной месяца заснял реку до устья.

Отряд С. Обручева, входивший в состав экспедиции, весной 1929 г., выйдя из Оймякона, перевалил хребет Тас-Кыстабыт и достиг р. Аян-Юрях (левая составляющая Колымы). Отсюда он начал сплав на лодке до места ее слияния с Кулу (правая составляющая Колымы). Преодолев Большие Колымские пороги, С. Обручев спустился до устья Омолона, проследив, таким образом, почти все течение Колымы (кроме ее низовьев). 20 сентября из-за наступления холодов он отправился обратно и прибыл в Среднеколымск, где остановился на зимовку. В феврале 1930 г. по зимнему пути С. Обручев прошел вверх по Колыме до устья Коркодона и двинулся по его долине на восток. В конце марта в верховьях Коркодона он открыл невысокие горы, назвав их Конгинскими, перевалил их (у 63°40" с. ш. и 158°45" в. д.) и добрался до верховьев Омолона, закончив, таким образом, пересечение обширного плоскогорья, названного им Юкагирским. После ледостава, 9 июня С. Обручев начал сплав по Омолону, проследил все его течение до устья и 12 июня 1930 г. вышел на Колыму, завершив тем самым обследование Юкагирского плоскогорья. Затем он спустился по Колыме до моря.

В результате съемок экспедиции установлена полная непригодность прежних карт бассейна Колымы. И. Молодых «передвинул» все ее течение на 200 км к востоку и почти на такое же расстояние к югу. Он выяснил, что от верховьев до впадения р. Коркодон Колыма описывает большую дугу, благодаря чему длина ее значительно больше, чем считалось ранее: по съемке экспедиции - около 2400 км, по последним данным - 2129 км. И. Молодых существенно уточнил положение и конфигурацию ряда ее правых притоков, в том числе р. Коркодон (476 км), а между pp. Омолон и Олой открыл хребет (Уш-Урэкчэн, длина 210 км).

По материалам экспедиций 1926 и 1929–1930 гг. С. Обручев установил в общих чертах рельеф огромного Колымско-Индигирского края, определил и проследил направление его главнейших речных артерий. Он описал страну в книге «Колымско-Индигирский край. Географический и геологический очерк» (1931), а свое путешествие - в книге «В неведомых горах Якутии...».

междуречье нижней Яны и Индигирки в 1933 г. работал геолог В. А. Федорцев . Он обследовал долину верхнего Селенняха, левого притока Индигирки, от истока близ 69° с. ш. на 200 км к юго-востоку - до крутой излучины реки. Выяснив, что ее долина имеет тектоническое происхождение, В. Федорцев осмотрел эту впадину с асимметричным профилем (пологим восточным и крутым западным бортами) еще на 100 км к юго-востоку, но не сделал выводов из своего крупного открытия.

Исследования В. Федорцева продолжил А. Васьковский, в 1939 и 1942 гг. выполнивший ряд пересечений этого региона. Он обнаружил, что впадина связана с аналогичной структурой, занятой долиной р. Момы, назвал ее Момо-Селенняхской и убедился: она имеет то же юго-восточное направление, что и целая цепочка коротких впадин, исследованных им в 1938 г. от р. Колымы, близ 62°30" с. ш., до истоков Момы. Общая длина всей системы, по его определению, составляет более 1100 км.

Исследование Момо-Селенняхской депрессии завершил геолог и геофизик Андрей Федорович Грачев . При составлении карты новейшей тектоники Арктики в 1966 г. он пришел к важному выводу: рифтовая зонаЛинейно вытянутая структура растяжения земной коры, имеющая форму узкой (30–200 км), длинной - до первых тысяч километров - расщелины; она состоит из системы впадин (грабенов) и приподнятых участков (горстов) с амплитудой вертикального смещения до нескольких километров. подводного хребта Гаккеля на Азиатском материке представлена не Предверхоянским прогибом, как предполагалось американскими океанологами, а Момо-Селенняхской впадиной А. Васьковского. Полевые работы и анализ новых данных позволили А. Грачеву убедиться в правильности этой догадки. Впрочем, ряд авторов не разделяют его точку зрения: их главный аргумент - асейсмичность Момо-Селенняхской системы. Как они считают, ее следует отнести к особому типу рифтообразных структур, несколько отличающихся от истинных рифтовых зон типа Байкальской или Восточно-Африканской.

лдано-Юдомское междуречье до начала 30-х гг. XX в. было «белым пятном». На него обратили внимание лишь после открытия в 1932 г. золотоносного района между реками Аллах-Юнь и Юдома (система Алдана). Участники направленной туда геологической экспедиции Юрий Александрович Билибин и Евгений Сергеевич Бобин в 1934 г., возглавляя отдельные поисковые партии, провели первую топографическую съемку района и продолжили открытие меридионального хребта Сетте-Дабан, начатое более чем за сто лет до этого.В 1829 г. немецкий физик Адольф Эрман во время кругосветного путешествия в восточном направлении (1828–1830), следуя по старому Якутскому тракту от Охотского Перевоза (на среднем Алдане) к Капитанской Засеке, на одном из верхних притоков Юдомы обнаружил между 135–140° в. д. «Семь хребтов» (Сетте-Дабан). Ю. Билибин доказал принадлежность этой цепи (длина ее 250 км, высота до 1997 м), состоящей из трех параллельных гольцовых гряд с заостренными, часто скалистыми вершинами, к Верхоянской горной системе. Ю. Билибин и Е. Бобин проследили весь Кыллахский хребет, а на востоке обнаружили непосредственно примыкающее к Сетте-Дабану Юдомо-Майское нагорье - беспорядочное море округлых сопок с мягкими очертаниями. Переход от скалистых цепей к нагорью в рельефе выражен резким уступом высотой от 200 до 400 м.

В середине 30-х гг. на Алдано-Охотском водоразделе несколько лет работал геолог Юрий Константинович Дзевановский . Между Кыллахской цепью и хребтом Сетте-Дабан на фоне однообразного мелкосопочникового рельефа он выделил еще одну четко обособленную и хорошо выраженную горную цепь, которую назвал Горностахской, и проследил более чем на 400 км. Ю. Дзевановский выяснил, что на севере она служит непосредственным продолжением Окраинного хребта и имеет резкие, порой альпийские формы рельефа. Он также окончательно доказал, что не доходя р. Маи все три параллельные цепи снижаются и сходят на нет; от хребта Джугджур они отделены складчатым нагорьем.

верховьях Индигирки, Юдомы и Охоты, примерно у 140° в. д. и 62° с. ш., до конца 30-х гг., по расспросным сведениям, помещалась на картах гора Сунтар с отметкой 2500 м. В 1939 г. геолог В. К. Лежоев выснил, что это не отдельная гора, а хребет, частью покрытый вечным снегом, лежащим на высоте 2000–2300 м. Он обнаружил здесь ледники длиной 1,5–4 км и тем самым положил начало открытию самого крупного оледенения Колымско-Индигирского края, ранее отрицавшегося.

В 1944–1946 гг. этот район был заснят с самолета; дешифровка аэрофотоснимков выявила значительное развитие горноледниковых форм рельефа. Летом 1946 г. в новооткрытую ледниковую область была направлена партия под руководством географа Льва Лазаревича Бермана . Хотя лето было в полном разгаре и все зеленело и цвело (20 июня), верхние части склонов хребта покрывал снег. Изучив ледники, открытые В. Лежоевым в верховьях левых притоков Агаякана (система Индигирки), Л. Берман двинулся вдоль северного склона хребта до водораздела Охоты и Куйсуна (левый приток Индигирки, 62° с. ш.) и здесь тоже обнаружил мощное сплошное оледенение. Отлично выраженный, морфологически единый горный комплекс с альпийскими ледниковыми формами был прослежен им на 150 км. Перевалив хребет, Л. Берман прошел на северо-запад вдоль его южного склона до истоков Юдомы и здесь также установил значительное оледенение. При исследовании обоих склонов он засек более 60 вершин с высотами до 2700 м, около 20 до 2850 м и одну, по форме напоминавшую острие карандаша, до 3000 м. Изолированное, четкое высокогорное положение исследованного горного комплекса с узкими зазубренными гребнями и пирамидальными пиками позволило Л. Берману выделить его в самостоятельную орографическую единицу - хребет Сунтар-Хаята. Дальнейшие работы пришлось прекратить, так как в начале сентября выпал глубокий снег.

Позднее А. Васьковский установил, что Сунтар-Хаята протягивается на 450 км; вершины в нем достигают 2959 м, т. е. этот хребет - один из самых высоких на Северо-Востоке СССР. А. Васьковский, правда, ошибочно отнес его к системе Верхоянского горного сооружения.

ля изучения труднодоступных горных районов Северо-Востока страны С. Обручев использовал самолеты. В результате работ 1932–1933 гг. «с птичьего полета» он выделил и осмотрел огромное горное сооружение, названное им Колымским хребтом, протянувшимся, как он ошибочно посчитал, от полярного круга на юго-запад на 1000 км до 60-й параллели (между pp. Большим Анюем и Ямой). Севернее, между Большим и Малым Анюем и Восточно-Сибирским морем, С. Обручев проследил два почти параллельных хребта с альпийскими формами рельефа - Южный Анюйский и Северный Анюйский, открыл обширное лавовое Анадырское плоскогорье, оконтурил его и Анадырскую низменность. К северу от нее он выявил большой Чукотский хребет, а к западу - узкие меридиональные хребты Рарыткин (200 км) и Пэкульней (300 км), прослеженные на всем протяжении. Он установил также, что, вопреки существовавшим картам, побережье Берингова моря от залива Корфа до мыса Наварин занято горами, названными им Корякским хребтом; западнее он осмотрел весь Пенжинский хребет (420 км).

осле исследований С. Обручева на картах северо-востока Азии появился огромный Корякский хребет, протягивающийся почти параллельно побережью Берингова моря на 850 км. В 1937–1945 гг. его центральную часть изучал географ Дмитрий Михайлович Колосов. Он убедился, что между 170 и 174° в. д. хорошо выраженной горной цепи нет: линия главного водораздела чрезвычайно извилиста и запутанна. В верховьях нескольких коротких рек бассейна Берингова моря он открыл три группы современных ледников.

Работы Д. Колосова по изучению Корякского нагорья продолжил А. Васьковский; вместо значительной по протяженности цепи он выделил и назвал ряд разноориентированных хребтов - Ветвейский (самый крупный - 350 км), почти меридиональный Южно-Майнский (190 км) и широтные кулисообразно расположенные Койвэрэланский и Мейныпильгынский (длина каждого из них составляет 150-200 км).

40-м гг. XX в. на Земле было выявлено три значительных области развития гейзеров - на о. Исландия, в Скалистых горах (США) и на о. Северный (Новая Зеландия) с самым крупным в мире гейзером «Вайманг» (открыт в 1900 г.), выбрасывающим струю воды на высоту до 460 м. Отдельные периодически бьющие горячие источники известны и в других районах планеты - в Калифорнии, в Тибете, на Японских о-вах, на о. Новая Гвинея, в Центральной (Гватемала, Коста-Рика) и Южной Америке (Чили).

Камчатские гейзеры, открытые почти 250 лет назад С. П. Крашенинниковым , ныне либо прекратили деятельность, либо слабоактивны (см. т. III, с. 131). Естественно, что любое сообщение о находке новых полей «булькающих» и фонтанирующих газированных источников воспринималось если не как географическая сенсация, то как крупное событие.

В апреле 1941 г. геолог Т. И. Устинова при осмотре долины р. Шумной, впадающей в Кроноцкий залив, обнаружила бурно действующий гейзер и наткнулась на безымянный приток реки, имевший температуру воды в устье 28°С. Летом того же года Т. Устинова осмотрела всю. долину этой теплой речки, названной р. Гейзерной, и открыла 16 гейзеров, а также множество пульсирующих горячих источников. После перерыва, вызванного войной, она вновь попала туда в августе 1945 г., открыв еще шесть довольно крупных гейзеров и множество мелких. Они извергают горячую (94–99° С) воду на высоту от 1 до 20 м, а «Великан» - до 40–50 м.

О районе термальных источников в верховьях р. Эймнах, притока Куанды (бассейн Витима), геологи узнали от эвенков сравнительно давно. Дождливым летом 1983 г. первым в этот высокогорный труднодоступный район центральной части Каларского хребта проник геолог Федор Максимович Ступак . Он открыл вулканическое плато и более десятка вулканов, потухших около 2 тыс. лет назад. На протяжении 50 км Ф. Ступак выявил многочисленные выходы минеральных источников с температурой воды от 3 до 42°С. В русле одного из мелких притоков р. Эймнах он открыл миниатюрный гейзер, выбрасывающий струю воды через каждые 2–3 секунды на высоту до 2 м.

Изменения на физической карте Северо-Восточной Азии

М

ногочисленными отрядами советских исследователей - географов, геологов, топографов и геодезистов - в 50-х гг. сильно изменена физическая карта Восточной Сибири и особенно Северо-Востока СССР.

Между цепями Верхоянской и Черского (132–138° в. д.) оконтурено крупное Янское плоскогорье, на котором между 134° и 136° в. д., у полярного круга обнаружен Тирехтяхский хребет (длина 130 км, высота до 1768 м), а между левыми притоками Адычи (Нельгесе и Дэрбекэ) - Нэлгэчинский (длина 140 км, высота до 1680 м). Севернее хребта Черского, между 69 и 70° с. ш. и 138–140° в. д., прослежен ряд невысоких (около 1000 м) хребтов северо-западного простирания, в том числе Нэмкучэнский (125 км). В горной системе Черского выделен и нанесен на карту ряд довольно мощных - выше 2000 м - хребтов, в том числе Хадаранья (180 км), Курундя (100 км), Боронг (250 км), Чемалгинский и Чибагалах (оба по 200 км), почти широтный Порожный (125 км) и самый западный - Нендельгинский (210 км). К югу от 63° с. ш. на водоразделе Колымы и Индигирки закартирован узкий, почти меридиональный дугообразный хребет Халканский (длина 150 км, вершина 2186 м). Южнее хребта Сунтар-Хаята, близ 141 и 143° в. д., выделены две почти меридиональных цепи - Юдомская (210 км) и Кухтуйская (170 км). На Юкагирском плоскогорье от полярного круга по меридиану 154° в. д. до р. Коркодон нанесен на карту кряж Чубукулах (длина более 200 км, вершина 1128 м).

Вместо огромного Колымского хребта на карте появился ряд хребтов различного простирания: длинный (325 км) Омсукчанский хребет северо-западного простирания (высота до 1962 м), протягивающийся между правыми притоками Колымы - Балыгычаном и Сугоем (151–156° в. д); вместо Северного Анюйского хребта - изолированные небольшие массивы, поднимающиеся на высоту 1400–1853 м.

Длинный извилистый Чукотский хребет «заменен» Чукотским нагорьем с несколькими небольшими хребтами различного простирания, в том числе дугообразным Ичувеемским (длина 100 км, высота до 1028 м), почти широтным Пегтымельским (200 км, до 1810 м), Паляваамским (120 км, 1843 м) северо-западного и Чантальским (100 км) северо-восточного направления.

Вдоль побережья Чукотского моря, между 176–178° в. д., был выделен большой (300 км) Эквыватапский хребет (высота до 1522 м) северо-западного простирания. На Чукотском п-ове появился небольшой (140 км) и невысокий (967 м) хребет Гэнканый.

Процесс «развенчивания гигантов», начатый Д. Колосовым и А. Васьковским, продолжался: на Корякском нагорье обнаружен ряд кряжей, имеющих различное простирание, - почти меридиональный Пахачинский (100 км, высота до 1715 м), почти широтный Пикась (150 км, вершина 1919 м), Комеутюямский (130 км, вершина 1144 м) северо-восточного простирания; у 62° с. ш. и 171° в. д. обнаружен значительный горный массив с вершиной 2562 м (гора Ледяная).

На п-ове Камчатка короткие разобщенные цепи северо-восточного простирания объединены в крупную горную систему - хребет Восточный (длина 600 км, высота до 2485 м). У основания Кроноцкого п-ова в виде 100-километровой дуги выделен хребет Гамчен с небольшими ледниками.

Изменения претерпела и карта Приамурья. В 1936–1937 гг. в междуречье Амгунь - нижний Амур проводились геодезические и аэросъемочные работы. В результате были открыты хребты Мяочан и Джаки-Унахта-Якбыяна (с вершинами 1,6–1,8 тыс. м), а к западу от них - Баджальский хребет (длина около 200 км) с несколькими вершинами больше 2 тыс. м (до 2219 м), водораздел между Амгунью и системами левых нижних притоков Амура. В среднем течении Амгуни на нравом берегу выделен Омельдинский хребет (длина 110 км, вершина 1567 м).

еограф Николай Леопольдович Корженевский с 10-х гг. XX в. несколько, раз посещал Памир и открыл на его северо-западной окраине, на 39° с. ш. и 72° в. д., пик Корженевской (7105 м). В 1926 г. он обнаружил в этом же районе короткий, но очень высокий хребет Академии Наук, почти перпендикулярный подходящему к нему хребту Петра Первого. Особенность нового хребта - его меридиональное направление в отличие почти от всех остальных, ранее известных хребтов Советского Памира, имеющих широтное простирание. По позднейшим исследованиям, он оказался самым мощным центром оледенения в Советском Союзе (кроме больших полярных архипелагов).

В 1928–1933 гг. на Памире работала экспедиция Академии наук СССР, возглавлявшаяся государственным деятелем и ученым-химиком Николаем Петровичем Горбуновым . В ее состав вошли также Н. Корженевский и топограф Иван Георгиевич Дорофеев . Сотрудникам экспедиции удалось закрасить большое «белое пятно» к югу от Заалайского хребта. И. Дорофеев открыл среднюю и верхнюю части ледника Федченко, и лишь тогда вменилось, что этот глетчер - крупнейший в СССР: при ширине 1,7–3,1 км его длина достигает 77 км.

Изучение восточной части хребта Петра Первого привело к открытию новой вершины, усмотренной И. Дорофеевым в 1928 г. с ледника Федченко. После ряда проверок и уточнений в 1932 г. ему удалось окончательно доказать, что этот пик не имеет названия. Ему присвоили имя И. В. Сталина , в 1962 г. переименован в пик Коммунизма; он оказался высшей точкой СССР - 7495 м. В 1933 г. на него совершил восхождение участник экспедиции Евгений Михайлович Абалаков . Восточнее хребта Академии Наук открыт другой мощный меридиональный хребет - Зулумарт.

В 1938 г. советский ученый-альпинист Август Андреевич Летавет , вернувшись из Центрального Тянь-Шаня, сообщил, что к югу от пика Хан-Тенгри (6995 м) участники его экспедиции поднимались на склоны вершины, которая по высоте вполне может спорить с Хан-Тенгри. Этот высокогорный район (около 8000 км²), названный П. П. Семеновым-Тян-Шанским «ледяным морем», и через 80 лет не был изучен. Для ликвидации этого «белого пятна» была направлена топографическая экспедиция; в ее состав вошли две группы геодезистов под командой военного топографа Павла Николаевича Рапасова .

Выполненные в июле - октябре 1943 г. съемочные работы подтвердили: обнаруженный пик, по предварительным данным, выше Хан-Тенгри почти на полкилометра. Обработка материалов съемки, законченная весной 1944 г., дала неожиданные для географов результаты: вершина, о которой сообщал А. Летавет, имеет высоту 7439 м.

Так был открыт пик Победы - высочайшая вершина Тянь-Шаня, вторая в СССР. Он поднимается в северо-восточной части хребта Какшаал-Тоо, в 20 км южнее Хан-Тенгри. Со склонов его спускаются мощные ледники, питающие реки системы Аксу - Тарима.

Работы советских топографов позволили получить правильное представление о масштабах оледенения Памира и Тянь-Шаня: в их пределах, как выяснилось, находятся крупнейшие горно-ледниковые области страны.

о начала 50-х гг. XX в. официальным истоком Желтой реки (Хуанхэ) считался небольшой водоем, носивший поэтическое название «Озеро звезд». Однако тибетская география «не соглашалась» с этими данными: по сообщениям местных жителей, река зарождается значительно дальше к западу. Для открытия истинных истоков Хуанхэ была организована крупная (62 человека) экспедиция, описанная Шоу Хунши , одним из ее участников. В сопровождении почти 200 яков, нагруженных продуктами и снаряжением, в начале сентября 1952 г. на лошадях китайские исследователи направились из Синина на юго-запад. По ночам температура опускалась до 20° и даже 30°С ниже нуля, что было нормой для этих мест. Впрочем, большие неприятности доставлял ветер, иногда переходивший в песчаную бурю, вынуждавшую делать незапланированные остановки.

В начале октября экспедиция достигла озера Орин-Нур, а несколько западнее - озерца, из которого, согласно прежним картам, вытекает Желтая река. Осмотрев водоем, исследователи неожиданно обнаружили речку, впадающую в него с запада, и двинулись против ее течения.

В середине ноября, пройдя со съемкой чуть более 750 км, они попали в низину, окруженную почти со всех сторон желтыми холмами, а с севера - белыми скалами. Из болота вытекал ручей - начало Хуанхэ, длина которой оказалась равной почти 4850 км, что соответствует последним данным.

середине XIX в. британские разведчики стали интенсивно изучать Гималаи и Каракорум: за ними лежала Центральная Азия - объект вожделений английских империалистов. В высокогорных экспедициях принимали участие топографы, прошедшие альпинистскую подготовку. Они засекли несколько недоступных вершин, в том числе Пик XV у 28° с. ш., на границе Непала и Тибета. Обработка их материалов, завершенная к концу 1856 г., выявила ряд вершин порядка 7–8 тыс. м и более. Из них Пик XV оказался высочайшим на Земле - 8840 м (по последним определениям - 8848 м). Начальник топографического управления Индии Эндрью Во назвал этот пик Эверест, в честь Джорджа Эвереста , руководившего триангуляционными работами в Индии в 1830–1843 гг. Ошибочно Эверест был отождествлен с пиком Гауризанкар (7144 м); только в 1913 г. доказано, что Эверест лежит на 60 км восточнее и что его местное название Джомолунгма.

Во второй половине XIX в. в Гималаях было проведено около 20 экспедиций с целью исследования величайших массивов и восхождения на их вершины. В первой половине XX в. насчитывалось уже около 80 экспедиций большей частью английских, работавших по заданиям военной разведки. Непал был тогда закрыт для иностранцев, и все попытки штурмовать Эверест делались с севера, со стороны Тибета. В XIX в. никто не мог подняться до 8000 м. Только в 1922 г. английская экспедиция достигла 8326 м, но при этом семь носильщиков и проводников из племени шерпа погибли под лавиной. В 1924 г. англичанин Эдуард Феликс Нортон поднялся до 8572 м, но тогда же на другом пути и, вероятно, на большей высоте бесследно исчезли два участника его экспедиции - Джордж Меллори и Эндрью Эрвин . В 30-х гг. удалось составить точную и подробную карту района Эвереста и покорить десятки вершин ниже 8000 м.

С 1950 г. начались попытки восхождения на Эверест с юга, со стороны Непала, открывшего свои границы. В 1952 г. участники франко-швейцарской экспедиции Раймон Ламбер и «Тигр снегов», опытнейший альпинист шерпа Норгей Тенцинг , работавший носильщиком и проводником в Гималаях с 1935 г., поднялись до 8600 м. Они доказали, что южный подъем на Эверест доступнее северного и что до 8500 м возможен подъем без кислородных аппаратов. Сами швейцарцы объяснили свой успех тем, что шерпы были незаменимыми сотрудниками. С шерпами они обращались «как с друзьями, а не как со слугами», и Тенцинг позднее подчеркивал в своей книге: «Швейцарцы и французы относились к шерпам как к вполне равным, не делали никакого различия ни в пище, ни в одежде, ни в снаряжении; не то, что британцы».

В 1953 г. британская экспедиция Джона Ханта, «вставши на плечи» франко-швейцарской, приступила к покорению Эвереста, завершившемуся победой. Виднейшую роль при этом сыграл Н. Тенцинг . Основной высокогорной базой экспедиции стала высота 7900 м, куда в мае были доставлены продукты и снаряжение. 25 мая два альпиниста поднялись до 8748 м, но, обессиленные, отступили, оставив запас кислорода. 28 мая пять человек во главе с Д. Хантом провели ночь на 8500 м. 29 мая 1953 г. Н. Тенцинг и Э. Хиллари приступили к штурму вершины Джомолунгмы-Эвереста. В 11 часов 30 минут они достигли высшей точки Земли. Н. Тенцинг водрузил на вершине четыре флага - ООН, Непала, Новой Зеландии и Великобритании, Э. Хиллари сделал ряд снимков. Через четверть часа первовосходители начали спуск и еще через пять часов, изнемогающие, но счастливые, вернулись в основной лагерь. После них еще 24 экспедиции совершили восхождение на Эверест.

В начале мая 1982 г. «третий полюс» планеты, поднявшись по юго-западной стене, сложнейшему из возможных маршрутов, покорили 11 альпинистов советской гималайской экспедиции (руководитель - физик и горновосходитель Евгений Игоревич Тамм ): первым 4 мая ступил на вершину Владимир Сергеевич Балыбердин .

оры, высота которых превышает 8 км, называются «восьмитысячниками». В настоящее время в Гималаях их выявлено десять, в Каракоруме - четыре. Впрочем, ряд исполинов имеет по две, три и даже четыре вершины, поднимающиеся выше 8 км, и, таким образом, общее число их достигает 23.

Полная драматизма история покорения восьмикилометровых великанов состоит из трех этапов. На нервом (до 1950 г.), разведочном, проводились обследования подступов к гигантам, детальное изучение прилегающих к ним районов и неудачные попытки восхождения, иногда сопровождавшиеся гибелью альпинистов и носильщиков.

Второй этап, победоносный (1950–1964), начался 3 июня 1950 г.: француз Морис Эрцог с одним спутником впервые в истории альпинизма покорили «восьмитысячник» - Аннапурну («Богиню урожая»), сильно заснеженную громаду, высшую точку (8078 м) небольшой горной цепи в восточной части Центрального Непала. Плата за этот сенсационный успех - ампутация пальцев на руках и ногах горновосходителей. Главный результат победы - преодоление психологического барьера так называемой «зоны смерти», проходящей на высоте более 7500 м: здесь у многих альпинистов наблюдалось падение физических сил и наступала душевная депрессия.

После того как Э. Хиллари и Н. Тенцинг одержали победу над Эверестом, австриец Герман Буль 3 июля 1953 г. в одиночку взошел на Нанганарбат, высшую точку Западных Гималаев,- огромный массив с крутыми склонами и обширным оледенением, поднимающийся на 8126 м и окруженный несколькими вершинами более 7000 м. За полувековой период при многочисленных попытках восхождения на эту гору-«убийцу», «Голую гору ужасов» с четырьмя ледниками, производящую весьма внушительное впечатление, погиб 31 альпинист.

В 1954 г. человеку покорились также две вершины. На могучий (8611 м) заснеженный массив Чогори («Большая гора») в хребте Каракорум 31 июля поднялись два итальянца - Ахилле Компаньоне и Нино Лачаделли . Цена победы над этим гигантом с крутыми (кроме северного), труднопроходимыми склонами - жизнь одного из 12 участников экспедиции, руководимой геологом Ардиго Дезьо . Снежно-ледовый купол Чо Ойю («Бирюзовая богиня», 8153 м) 19 октября не устоял перед австрийцем Гербертом Тихи и его двумя спутниками.

В 1955 г. вновь два гиганта склонили головы перед мастерством, мужеством и взаимовыручкой людей. 15 мая на острую, как игла, главную вершину четко очерченного ребристого пика Макалу («Черный великан», 8470 м) совершила восхождение группа французов во главе с Иваном Франко . А через 10 дней четверо британцев во главе с Джорджем Бендом праздновали победу над Канченджангой (8585 м), самым южным и в то же время наиболее восточным великаном планеты (27°42" с. ш., 88°09" в. д.). Этот горный массив со многими вершинами и пятью ледниками («Пять сокровищниц великих снегов») почитается священной горой - вот почему первовосходители, чтя религиозные чувства местных жителей, не стали преодолевать последние метры до вершины.

1956 г. оказался рекордным - побеждены три «восьмитысячника». 15 начале мая четверка японских альпинистов во главе с Тошио Иманиши поднялась на Кутанг (8126 м). Эта заснеженная гора (другое название Манаслу - «Душа»?), по форме напоминающая острый клык, господствующий над окружающими вершинами, расположена в Центральном Непале, в слабо исследованном районе. 18 мая на Лхоцзе («Южный пик», 8545 м) взошли два швейцарца - Эрнст Рейс и Фриц Лусингер ; покоренная ими гора расположена в Больших Гималаях, у 87° в. д. В начале июля три австрийца во главе с Фрицем Моравецом достигли изящно очерченной, с отвесными стенами вершины Гашербрум (8035 м) в хребте Каракорум.

Первое восхождение на Броуд-пик (8047 м)осуществили 9 июня 1957 г. четверо австрийцев во главе с Маркусом Шмуком . Один из них (Г. Буль) спустя 18 дней после победы над этим трехвершинным каракорумским великаном навечно остался в горах, совершая подъем на «семитысячник». Другой каракорумский гигант - Хидден-пик (8068 м), красивую пирамиду с крутыми, лавиноопасными (на отдельных участках) склонами,- победил Петер Шёнинг с одним спутником в начале июля 1958 г.

Крутостенный труднодоступный исполин Дхаулагири («Белая гора», 8221 м) покорен 13 мая 1960 г. швейцарской экспедицией Макса Эйзелина . Заснеженный гималайский гигант Шиша Пангма (8046 м), одиноко стоящая гора со сравнительно некрутыми склонами, сдалась 2 мая 1964 г. группе китайских альпинистов во главе с Сю Чином .

После взятия «чертовой дюжины» известных на тот период «восьмитысячников», с 1965 г. наступил третий этап изучения все еще очень слабо исследованных Гималаев и Каракорума. Экспедиции, в состав которых входят альпинисты и прошедшие специальную подготовку топографы, географы и геологи, проникают в высокогорные районы, уточняя карты, открывая новые вершины, ледники и долины.

Накопленный опыт, современное легкое высококачественное снаряжение и тренировка подняли альпинизм на более высокий уровень: ныне вполне реальна задача выполнения так называемых траверсов - восхождение на «восьмитысячник», проход через несколько вершин такой же высоты и спуск по другому пути. В наши дни выдающимся альпинистом признан итальянец Рейнгольд Месснер , покоривший десять гигантов.

есчаное «равнинное море» Руб-эль-Хали, называемое иногда также «местопребыванием смерти», ни разу не пересекал ни один исследователь вплоть до первой четверти XX в. Те из арабов, кто по какой-либо причине все же решался пуститься в дорогу по этой огромной (около 650 тыс. км²) пустыне, с высокими (до 200 м) барханами, лишенной постоянного поверхностного стока, удовлетворяли жажду исключительно верблюжьим молоком.

Мечтой пересечь Руб-эль-Хали загорелся британский политический агент в Омане Бертрам Сидней Томас . После окончания первой мировой войны он 13 лет прослужил в Аравии, хорошо изучил ряд диалектов арабского языка и обычаи нескольких племен. Для подготовки к основной экспедиции Б. Томас выполнил два маршрута: зимой 1927 г. на верблюдах прошел около 1 тыс. км через южные пограничные земли от самого восточного пункта Южной Аравии в провинцию Зуфар; зимой 1929–1930 гг. он преодолел более 300 км степи к северу от Зуфара до песков. В начале октября 1930 г. Б. Томас добрался морем от Маската к небольшому пункту Райсут, 54° в. д., и здесь узнал плохую новость: в пустыне началась война. Полтора месяца он исследовал близлежащие прибрежные горы Кара и уже собрался возвращаться, когда выяснилось, что группа бедуинов из 40 человек согласна сопровождать его через пустыню. 1 декабря Б. Томас начал движение сначала на северо-запад, а затем на север - от колодца к колодцу (некоторые располагались в пяти - восьми днях пути друг от друга). Пересекая восточную Руб-эль-Хали, он открыл вскоре ставшие знаменитыми «Поющие пески» и вышел к Персидскому заливу у восточного берега п-ова Катар, в районе Доха в начале февраля 1931 г.

Кроме двух книг об Аравии (в том числе «Счастливая Аравия»), Б. Томас составил также грамматику диалектов юго-восточной части полуострова и опубликовал работу по этнографии этого района.

Другой британский политический агент Гарри Сен-Джон Бриджер Филби , как и Б. Томас, давно мечтал о покорении Руб-эль-Хали, но стартовал позднее и от северного края пустыни. Его отряд, включавший 19 человек на 32 верблюдах, двинулся на юг 22 февраля 1931 г. через оазис Джабрин, у Северного троиика, несколько западнее маршрута Б. Томаса к колодцу Найфа у 20° с. ш. (ныне не существует). Здесь пришлось разделиться на две группы: восемь недовольных вернулись прежним путем на север, а остальные на 15 верблюдах с бурдюками воды направились на запад приблизительно по 20-й параллели. Они выполнили широтное пересечение почти всей Руб-эль-Хали и впервые прошли через гравийную равнину Рамлат-эс-Сахма. После 500-километрового маршрута по практически безводным пескам у верблюдов появились признаки истощения, когда на западе Г. Филби увидел черную линию гор. В середине апреля отряд добрался до первого пункта цивилизации на вади Салиль, у 56° в. д., и благополучно вышел к морскому побережью.

Изменения на физической карте зарубежной Азии

М

алый Хинган, изображавшийся ранее в виде 750-километровой дуги, подступающей к р. Амур в 120 км выше впадения р. Сунгари, на новых картах представлен двумя кулисообразными хребтами длиной 800 км. Параллельно ему у 130° в. д. выделен короткий (около 150 км) хребет Цинхэйшань.

1000-километровая горная система Большой Хинган прослежена ныне на 1200 км; у ее северного окончания нанесен на карту хребет Нанутэшань (200 км).

В центральной части Хангая выделен Короткий (150 км) отрог, а восточнее в виде дуги длиной 450 км - хребет Бурэн-Нуру. Хребет Хан-Хухийн-Ула (ранее - Хан-Хухэй, 250 км), расположенный южнее озера Убсу-Нур, прослежен почти на 400 км. Восточнее выявлен новый хребет Булнай-Нуру (250 км).

Хребет Куруктаг (Восточный Тянь-Шань) прослежен на 350 км, т. е. на 100 км далее к востоку. Изменилась орографическая схема горной системы Наньшань: длина Таолайшаня увеличилась вдвое (до 300 км); единый Циншилин распался на Датуньшань и Дабаньшань; на 200 км (вместо 100 км) протянулся Курлык-Дабан; вместо двух коротких хребтов Сулэйшань и Зюсса на картах появился один длиной 200 км с объединенным названием.

Уточнены представления об орографии восточной части горной системы Куньлунь: вместо двух хребтов в пределах 35–33° с. ш. выделена единая цепь Баян-Хара-Ула длиной 600 км; Бурхан-Будда прослежен на 300 км, т. е. стал вдвое длиннее; два разно-ориентированных хребта между 34 и 32° с. ш., в верховьях р. Миньцзян (бассейн Янцзы), заменены субмеридиональной горной цепью Миньшань (250 км).

Подверглась изменениям орографическая схема Сино-Тибетских гор: вместо ориентированных в различных направлениях очень коротких хребтов, показанных на водоразделах pp. Ялунцзян - Янцзы - верхнего Меконга - Салуина, на карту положены почти меридиональные крупные горные сооружения Сулунцзюгуайшань (500 км), Нинцзиншань (350 км), Хэндуаньшань (700 км), а на правобережье Салуина - Бошулалин (300 км) и далее к югу Гаолигуаншань (500 км). В верховьях р. Иравади выявлен хребет Кулун (около 300 км).

На Тибетском нагорье почти вдвое (с 1000 до 550 км) укорочен хребет Ньенчен-Тангла. В результате геологических исследований, выполненных на Юньнаньском нагорье и Гуйчжоуском плато, установлено, что они составляют одно целое - Юньнань-Гуйчжоуское нагорье.

Веб-дизайн © Андрей Ансимов, 2008 - 2014 год

Исследования в Центральной Азии до начала 19-го века не носили никакой системы и осуществлялись отдельными миссионерами. В 19-м веке резко возрастает роль научных обществ и институтов в исследованиях Азиатского континента. В 1829 г. выдающийся немецкий ученый географ, Александр фон Гумбольдт по приглашению русского правительства посещает Урал, Алтай, юго-западную Сибирь, Каспийское море. Из-под его пера выходит трехтомник «Центральная Азия» и двухтомник «Фрагменты по геологии и климатологии Азии».

В 1845 г. создается Русское географическое общество и сразу включается в работу по исследованию Сибири и Дальнего Востока. Пристальный интерес правительственных и научных кругов с Центральной Азии был обусловлен тем, что начиная с середины 19-го века растет напряженность в отношениях России с Англией и Францией. После Крымской войны 1853-1856 годов резко ухудшились торговые отношения с ведущими европейскими державами. Россия была вынуждена искать новые рынки, прежде всего на Востоке (как видим, история повторяется). В связи с геополитической ситуацией Российское правительство обращает внимание на свои южные и восточные границы. Назрела необходимость в получении достоверной информации о природных ресурсах этих территорий, о населении, хозяйстве. Необходимо было изучить местность, нанести достоверную информацию на карты, установить границы с соседями, выяснить потенциальные возможности экспансии в этом регионе. Все это могло способствовать как экономическим, так и геополитическим целям Российской империи в укреплении своего престижа как в регионе, так и на мировой арене в целом.

В 1853 г. русский ученый Петр Семёнов изучал в Берлинском университете географию и геологию. Здесь же он занимался переводом огромного труда «Землеведение» (в частности «Землеведения Азии») самого авторитетного европейского географа Карла Риттера, чьи лекции Семёнов слушал в Берлине. Консультировался Семёнов и с Гумбольдтом. Тренировался в Альпах. Умственный труд и физические тренировки в Европе служили ученому подготовкой к грандиозной экспедиции в Центральную Азию, на Тянь-Шань. Территория Центральной Азии в середине 19-го века была огромным белым пятном на карте, а о горной системе Тянь-Шань (в переводе с китайского языка - «небесные горы») было известно в основном из китайских источников. Российское государство к этому времени продвинуло свои границы к Аральскому морю и озеру Иссык-Куль, началось постепенное присоединение Северного Тянь-Шаня. В 1854 г. здесь было основано русское поселение Заилийское (более поздние названия поселения - Верный и Алма-Ата). Именно оно послужило отправной точкой для экспедиций Семёнова в 1856-1857 годах. Но до этого пункта путешественник, выйдя из Петербурга, успел побывать и на Урале и на Алтае, на озере Балхаш и Джунгарском Алатау. Два похода к озеру Иссык-Куль были очень плодотворны с научной точки зрения: изучены хребты Заилийского Алатау, Терскей-Алатау, Кунгей-Алатау, долины рек Чилик, Чу, Тюп и других. После зимовки на Алтае, Семёнов продолжил свои изыскания в Северном Тянь-Шане, первым из европейцев побывав во многих уголках этого загадочного края и поднявшись на склоны массива Хан-Тенгри.

Результаты экспедиции под руководством Семёнова были более чем впечатляющими: за два года удалось составить и установить особенности орографической схемы всего Северного Тянь-Шаня, изучить на значительном протяжении хребты этой горной системы, проследить высотную поясность и определить положении снеговой линии хребтов. Ученый смог опровергнуть мнение светила географической науки того времени Гумбольдта о вулканическом происхождении Северного Тянь-Шаня.

По возвращении в столицу Семёнову пришлось заниматься важными административными вопросами государства, в частности вместе с другими членами Русского географического общества он был привлечен к составлению пятитомного «Географическо-статистического словаря Российской империи» - основного справочника по географии, демографии и хозяйству России в середине 19-го века.

А в 1873 г. Петра Петровича избрали вице-президентов Императорского Русского географического общества. Рекомендовал его на этот пост сам Федор Петрович Литке, прославленный моряк и ученый. Семёнов оставался на этом посту с 1873 по 1914 годы (до самой кончины), в 1906 году, к 50-летию экспедиции на Тянь-Шань, царским указом к фамилии Семёнов была добавлена приставка Тянь-Шанский в память о великих заслугах ученого.

Семёнову-Тянь-Шанскому в связи с большой занятостью в столице уже не удавалось участвовать в масштабных географических экспедициях, однако, благодаря ему, были организованы экспедиции выдающихся ученых Н.М. Пржевальского, Потанина, Козлова, Роборовского и других.

Выдающимся русским путешественником был Николай Михайлович Пржевальский, военный (в будущем генерал-майор) и географ. Встреча с Семёновым-Тянь-Шанским в 1867 году в Петербурге повлияла на его дальнейшую исследовательскую судьбу. Именно Петр Петрович содействовал организации экспедиции Пржевальского в Уссурийский край в 1867-1869 годах, целью которой было исследование путей к границам Манчжурии и Кореи, и изучение местных коренных народов. Пржевальский в ходе экспедиции закартировал российские берега озера Ханка, а также территории вдоль рек Амура и Уссури, привез сведения о природе и народах края.

Был Семёнов и вдохновителем четырех экспедиций Пржевальского в Центральную Азию в 1870 по 1888 годы. Экспедиции пришлись на неспокойное в военном и политическом плане время для этих мест. Территория служила местом «большой игры» между Россией и Англией.

В первой экспедиции по Центральной Азии в 1870-73 годах, исследуя Монголию, Китай и Тибет, Пржевальский выяснил, что Гоби - не поднятие, а впадина с холмистым рельефом. Наньшань - не хребет, а горная система. Он открыл нагорье Бэйшань, котловину Цайдам, три хребта в Куньлуне и семь крупных озер. Результаты экспедиции принесли ему мировую известность, Пржевальский был награжден высшей наградой Географического общества - Большой Константиновской медалью.

Во второй Центральноазиатской экспедиции 1876-77 годов Пржевальским открыты горы Алтынтаг; дано первое описание «кочующего» озера Лобнор (ныне высохшего) и питающих его рек Тарима и Кончедарьи; граница Тибетского нагорья «передвинута» более чем на 300 км к северу.

В третьей Центральноазиатской экспедиции 1879-80, которое сам Пржевальский назвал Первой Тибетской, он выявил ряд хребтов в Наньшане, Куньлуне и на Тибетском нагорье (включая Тангла и Бокалыктаг), заснял озеро Кукунор, верховья Хуанхэ и Янцзы.

Невзирая на болезнь, Пржевальский отправился в четвертую (Вторую Тибетскую) экспедицию 1883-85, во время которой обнаружил ряд новых озер и хребтов в Куньлуне, пройдя 1800 км, оконтурил Цайдамскую котловину, почти за 60 лет до открытия Пика Победы (7439 м) указал на его существование.

В 1888 году великий путешественник, отправляясь в уже пятое свое путешествие, пройдя в общей сложности 31500 км, сделавший множество выдающихся научных открытий, собрав в своих походах богатейшие ботанические, зоологические и минералогические коллекции, скоропостижно скончался в городе Каракол рядом с Иссык-Кулем по официальной версии, от брюшного тифа. На могиле ученого согласно его завещанию - надпись: «Путешественник Н.М. Пржевальский».

Исследования выдающегося ученого, почетного доктора нескольких университетов, получившего высшие награды ряда географических обществ, продолжили на стыке двух веков 19-го и 20-го другие русские путешественники, в том числе географ Григорий Ефимович Грумм-Гржимайло, этнограф Гомбожаб Цэбекович Цыбиков, Михаил Васильевич Певцов, и ученики и участники экспедиций Пржевальского: Петр Кузьмич Козлов и Всеволод Иванович Роборовский.

После внезапной смерти Пржевальского, задержавшей начало Тибетской экспедиции, начальником ее был назначен Михаил Васильевич Певцов. У него уже был опыт крупных путешествий - в Восточную Джунгарию в 1876 г. и в пустыню Гоби в 1878-1879 годах. Экспедиция, начавшаяся еще при жизни Пржевальского, закончилась в 1891 г. и оказалась очень плодотворной: был исследован Куньлунь, открыто плато Северо-Западного Тибета, даны подробные орографические и гидрографические описания запада Центральной Азии. После этого путешествия Певцов был удостоен Константиновской медали Географического общества. В экспедиции участвовали Роборовский и Козлов, они также были отмечены высокими наградами общества.

Примерно в это же время вместе с экспедициям Пржевальского организовывались экспедиции другого выдающегося ученого Григория Николаевича Потанина. Бывший анархист, благодаря знакомству с П.П. Семёновым, который убедил посвятить жизнь науке, после помилования по ходатайству географического общества, по приезду в Петербург под руководством Семёнова готовил дополнения к «Азии», труду Карла Риттера. Одновременно он занимался снаряжением экспедиции в Северную Монголию. В 1876-1877 годах путешественник побывал в Монгольском Алтае, пустыне Гоби, Восточном Тянь-Шане. Следом состоялась вторая монгольская экспедиция.

В 1884 году Потанин побывал на Тибете, добравшись морским путем из Одессы в Китай. Экспедиция изучала города и монастыри провинции Сычуань, пересекла Наньшань и Монгольский Алтай.

В четвертой экспедиции Потанина в 1892-1894 годах по предложению Русского географического общества принял участие геолог Владимир Афанасьевич Обручев, который много работал в Средней Азии, занимался разведкой угольных и золотоносных месторождений в Сибири, и заслуги которого были отмечены обществом.

Во время экспедиции Потанин и Обручев имели самостоятельные маршруты: Потанин вместе с женой (этнографом и художником) направился в провинцию Сычуань, которую он обследовал в предыдущей экспедиции, а Обручев должен был изучить геологию областей Северного Китая и примыкающих к ним труднодоступных хребтов и пустынь.

За два года Обручев прошел почти 14 тыс. км. На протяжении всего маршрута путешественник вел дневник, и занимался фотографированием и ежедневным картированием местности. Почти половина территории не была известна европейскому человеку. Дневники Обручева на протяжении долгого времени были единственными документальными источниками по целому ряду регионов Северо-Западного Китая и Монголии. Важным открытием было установление геологического происхождения Центральной Азии. Обручев доказал континентальное возникновение этой территории, опровергнув теорию Рихтгофена, немецкого географа, придерживающегося теории морского происхождения региона.

По возвращении Обручев удостоился Константиновской золотой медали Русского географического общества. Прекрасный слог ученого впоследствии принес ему широкую известность и как литератору: им написано несколько произведений, вошедших в золотой фонд российской научной фантастики.

В 1893 году была организована экспедиция в Восточный Тянь-Шань, Наньшань, Северный Тибет и Сычуань. В ней принимали участие Роборовский (начальник экспедиции) и Козлов, которым пришлось разделиться в силу многозадачности и при этом малочисленности экспедиции. В феврале 1894 г. ученые встретились и приступили к изучению Наньшаня, который до этого первично обследовал Обручев. Многократно пересекая эту горную область, они установили границы хребтов и межгорных долин, уточнили карты Наньшаня. За 2,5 года путешественники прошли около 17 тыс. км, закартировали около 250 тыс.кв.км территории, собрали богатейшие научные коллекции.

Из-за болезни Роборовский не смог больше участвовать в экспедициях, и дальнейшие исследования Козлов проводил самостоятельно. В 1899 г. под его началом состоялась Монголо-Тибетская экспедиция, из которой также были привезены богатые материалы естественно-научного и этнографического характера. Две последующие экспедиции (1907 и 1909 гг.) носили в основном археологическую направленность. В 1907 г. во время Сычуанско-Монгольской экспедиции Козлов открыл «черный город» Хара-Хото, находки из которого сейчас хранятся в Эрмитаже.

За свои заслуги и Роборовский и Козлов были удостоены Константиновской золотой медалью Русского Географического общества.

Имена выдающихся ученых, настоящих путешественников, посвятивших себя служению науке и Отечеству зафиксированы на географических картах.

В честь П.П. Семёнова-Тян-Шанского назван ряд географических объектов в Средней и Центральной Азии, на Кавказе, Аляске и Шпицбергене и около 100 новых форм растений и животных.

В честь Н.М. Пржевальского названы: город, хребет в Куньлуне, ледник на Алтае, несколько видов животных и растений.

Имя В.А. Обручева носят: гора, горный хребет в Сибири, самый крупный ледник в хребте Черского на Пике Победы, оазис в Антарктиде.

Имя Г.Н. Потанина увековечено в горных областях Наньшаня и Алтая.

В древности некоторыми све­дениями по геграфии Азии располагали китайцы, ин­дийцы, ассирийцы, вавилоняне. Накоплению сведений об Азии содействовали греко-персидские войны, по­ходы Александра Македонского, морская торговля Египта с Индией, открытие Средней Азии Чжан-Цянем, доставка китайского шёлка по сухопутному «шёлковому пу­ти» через Центральную и Западную Азию, военные походы римлян. Самый старинный из известных географических трудов китайцев - «Юйгун» - был написан, по-видимому, в VIII-V вв. до н. э. и уже содержал в себе природное районирование почти всего Восточного Китая.

В средние века значительные сведения об Азии были накоплены в Китае (в результате путешествий Фа Сяня, Сюань­цзана и др.), в Хорезме и у арабов (Масуди, Идри­си, аль-Бируни, Ибн Баттута), в Европе­ в результате крестовых походов (XII-XIII вв.) и по­сольств (Плано-ди-Карпини, Рубруквис) к монгольским ха­нам. Рубруквис пришёл к выводу о существовании в центральных частях Азии обширного плоскогорья.

К концу XIII в. от­носится исключительно важное по своим результатам путешествие венецианца Марко Поло, прожившего 17 лет в Китае и давшего ценное описание многих частей Азии. Описание Марко Поло по-новому раскрыло Азию перед европейцами.

В начале XV века состоялись великие китайские морские экспедиции Чжэн Хэ в Южную и Юго-Западную Азию. Корабли Чжэн Хэ семь раз огибали Южную Азию и доходили до Африки. В 1466-72 гг. через Иран в Индию проехал Афанасий Никитин, давший замечательное описание Индии. В 1498 г. португалец Васко да Гама морем достиг Индии, в 1509-11 гг. португальцы достигли Малакки, в 1511­ г. Явы, в 1520 г. обосновались в Макао (Китай).

В 1521 г. Ф.Магеллан во главе испанской экспедиции подошёл с востока к Филиппинам. В 1542 г. португальцы достигли Япо­нии. Колониальные захваты в Азии, начатые Порту­галией и Испанией, были продолжены в XVII веке Голлан­дией и Англией. В 1600 г. голландцы достигли Молуккских островов. В 1602 г. изучение Юго-Восточной Азии возглавила Нидерландская Ост-­Индская компания, обосновавшаяся с 1619 г. на Яве. В 1643 г. экспедиция де Фриза, направленная компанией на север, достигла Сахалина и южных Курильских островов.

Большое количество географических сведений доставляли христианские миссионеры; особенно значительны были в этом отношении наблюдения иезуитов в Китае и Тибете.

Первые сведения о природе и жизни населе­ния Японии опубликовал работавший там в 1690-­1692 гг. Э. Кемпфер. Новые представления о географии Западной Азии дал в 1761-67 гг. Карстен Нибур. С кон­ца XVIII века англичане изучают Гималаи; капитальное физико-географическое исследование Индии и Гималаев пред­принимают в 1854-57 гг. немецкие географы А. и Р. Шлагинт­вейты. В изучении Индокитая важны заслуги А. Бастиана (1861-63 гг.), Индонезии - Ф.В. Юнгхуна (1835-49 гг.), Японии - Ф.Зибольда (1820-30 гг.), Китая - миссионеров Дюка и Габе (1844-46 гг.). Важные исследования Тибета и юга Азии были предприняты индийскими топографами на британской службе - так называемыми пандитами (Наин Синг, 1856-75 гг. и др.).

Северную Азию открыли русские. Уже в XII веке новго­родцы ходили за Урал («Камень»). Мореходы-поморы издавна про­никали в Тазовскую губу. К 1483 году относится поход русских на Иртыш. В результате походов Ермака зна­чительно расширились сведения о Западной Сибири, которая в общих чертах стала известна русским уже к концу XVI века. В 1639 г. Иван Москвитин вышел к Охот­скому морю, Василий Поярков и Ерофей Хабаров достигли в 1644­-1649 гг. Амура, в 1648 г. Федот Попов и Семён Дежнёв про­никли с севера морем к реке Анадырь, открыв пролив между Азией и Америкой. В 1649 г. Федот Попов был зане­сён бурей на Камчатку, а в 1697 г. Василий Атласов прошёл её и первый сообщил сведения о наличии земли к юго-западу от неё (Курильские острова).

Участники Великой Северной экспедиции (1733-43 гг.) положили на карту арктические берега Сибири и Курильские острова. С. П. Кра­шенинников в 1737-41 гг. изучал Kaмчатку. В 1742-­1744 гг. Камчатку изучал Г. В. Стеллер. Много материа­лов о Северной Азии дали академические экспедиции И. Г. Гме­лина и П. С. Палласа. Первые карты Сибири были составлены во 2-й половине XVII века трудами тобольского воеводы П. И. Годунова, тобольского уроженца С. У. Ремезова и других. Дальневосточные берега Азии наносили на карты Лаперуз (1787 г.), И. Ф. Крузенштерн (1805­-1806 гг.), Г. И. Невельской (1849 г.).

В 1-й половине XIX века Сибирь изучали геологи Г. П. Гельмерсен, П. А. Чихачёв, Э. К. Гофман, географы Ф. П. Врангель и А.Ф.Мид­дендорф, ботаники К. А. Мейер, А. А. Бунге, К. Ф. Ледебур, зоолог Ф. А. Геблер. Среднюю Азию исследовал Г. С. Карелин.

С организацией в 1845 году Русского Географического об­щества изучение Азии усилилось. Особенно важны бы­ли экспедиции П. А. Кропоткина, И. Д. Черского и А. Л. Чекановского по Восточной Сибири, Л. И. Шренка, Ф. Б. Шмидта, Н. М. Пржевальского, Г. И. Радде, Р. К. Маака на Дальнем Востоке, П. А. Чихачёва в Турции, Н. В. Ханыкова в Иране, И. П. Минаева в Индии, Бирме и на Цейлоне. Во 2-й половине XIX века начали капитальные исследования Сибири В. А. Обручев (недра) и П. Н. Крылов (растительный по­кров). Крупнейший вклад в мировую науку внесли русские исследователи Центральной Азии. Изучение гор Средней Азии начали П. П. Семёнов (Тянь-Шань, 1857), Н. А. Се­верцев, А. П. Федченко, Г. Е. Грумм-Гржи­майло, И. В. Мушкетов. В 1870-85 гг. совершил замечательной путешествия по Центральной Азии Н. М. Прже­вальский, в эти же и последующие годы – его сподвижники и продолжатели - М. В. Певцов, В. И. Роборовский, Г. Н. Потанин, П. К. Козлов, Г. Е. Грумм-Гржимайло, Д. А. Клеменц, Н. М. Ядринцев, В. А. Обручев, Г. П. Цыбиков. Среди исследований конца XIX - начала XX вв. осо­бенно важны работы В. Л. Комарова (Камчатка и Северо-Восточный Китай), Л. С. Берга (Аральское море), А. И. Воейкова, И. Н. Клингена и А. Н. Краснова (Восточная и Южная Азия), Э. Э. Анерта и Н. Г. Гарина (Северо-­Восточный Китай), К. И. Богдановича и Н. А. Зарудного (Иран).

В 1877-79 гг. Норденшельд впервые прошёл Северо-Восточный проход с запада на восток. Русская экспедиция, воз­главляемая Б. Вилькицким, пройдя этот проход с востока на запад, в 1913 году открыла Северную Землю.

Из исследований Северной и Средней Азии зарубежными учёны­ми в XIX веке важны работы А. Гумбольдта, посетившего Западную Сибирь и казахские степи. Большое значение для познания географии Азии в целом имела свод­ка К. Риттера «Землеведение Азии».

Выросло число научных периодических изданий и моно­графий по отдельным странам Азии. Появились многотомные географические энциклопедии (Японии, Индонезии, Филип­пин). Среди отдельных исследователей особо заслуживают упоминания Ф. Рихтгофен (Китай), Д. Н. Вадиа (гео­логия Индии), А. Филипсон, Э. Шапю, Х. Луи, Р. Фюрон (Передняя Азия), Свен Гедин (Центральная Азия), Б. Кото, Н. Ямадзаки, Х. Ябе, Т. Кобаяси и Г. Т. Треварта (Япония), Ж. Фромаже (Индокитай).

Усилиями ряда советских экспедиций был завершён период заполнения «белых пятен» в советской и смеж­ных частях зарубежной Азии (открытие ряда островов в Арктике, гор Черского на крайнем северо-востоке, изучение Памира, Центральной Азии). Среди огромного количества геологических работ об отдельных частях Азии особенно выделяются сводные работы В. А. Обручева по геологии Сибири и части Центральной Азии, А.Д. Архан­гельского и Н. С. Шатского по геологии Азиатской части СССР и всей Евразии, А. Н. Криштофовича по геологии и истории флоры Дальнего Востока. Главными сводками по географии советской Азии яв­ляются книги Л. С. Берга, С. П. Суслова, Н. И. Ми­хайлова, сводка о природе Средней Азии под ред. Э. М. Мур­заева, серия трудов по районированию природы СССР. По Зарубежной Азии важны физи­ко-географическая сводная работа под ред. Э. М. Мурзаева и экономико-географическая - В. М. Штейна, труды П. М. Жу­ковского о Турции, М. П. Петрова об Иране, Н. И. Вавилова и Д. Д. Букинича об Афганистане, Э. М. Мур­заева о Монголии, А. М. Рябчикова об Индии, Н. М. Попова о Японии, В. Т. Зайчикова о Корее.

Большую роль в организации географических экспедиций, в исследовании территории России во второй половине XIX - начале XX в. сыграло Русское географическое общество (РГО), созданное в 1845 г. в Петербурге. Его отделы (в дальнейшем - филиалы) были организованы в Восточной и Западной Сибири, Средней Азии, на Кавказе и в других районах. В рядах РГО выросла замечательная плеяда исследователей, получивших мировое признание. Среди них были Ф.П. Литке, П.П. Семенов, Н.М. Пржевальский, Г.Н. Потанин, П.А. Кропоткин, Р.К. Маак, Н.А. Северцов и многие другие. Наряду с географическим обществом изучением природы занимались общества естествоиспытателей, существовавшие в ряде культурных центров России. Значительный вклад в познание территории огромной страны внесли такие правительственные учреждения, как Геологический и Почвенный комитеты, министерство земледелия, комитет Сибирской железной дороги и др. Основное внимание исследователей было направлено на изучение Сибири, Дальнего Востока, Кавказа, Центральной и Средней Азии.

Исследования средней Азии

В 1851 г. П.П. Семенов по поручению совета Русского географического общества приступил к переводу на русский язык первого тома "Землеведения Азии" Риттера. Большие пробелы и неточности, имевшиеся у Риттера, вызвали необходимость специальных экспедиционных исследований. Эту задачу взял на себя сам Семенов, лично познакомившийся с Риттером и посещавший его лекции во время своего пребывания в Берлине (1852-1855). Семенов обсуждал с Риттером детали перевода "Землеведения Азии", а возвратившись в Россию, в 1855 г. подготовил первый том к печати. В 1856-1857 гг. состоялось весьма плодотворное путешествие Семенова на Тянь-Шань. В 1856 г. он посетил котловину Иссык-Куля и прошел к этому озеру через Боомское ущелье, что позволило установить бессточность Иссык-Куля. Перезимовав в Барнауле, Семенов в 1857 г. пересек хребет Терскей-Алатау, вышел на тянь-шаньские сырты, открыл верховья р. Нарына - главного истока Сырдарьи. Далее Семенов пересек Тянь-Шань по другому маршруту, вышел в бассейн р. Тарима к р. Сарыджаз, увидел ледники Хан-Тенгри. На обратном пути Семенов исследовал хребты Заилийский Алатау, Джунгарский Алатау, Тарбагатай и озеро Алакуль. Основными результатами своей экспедиции Семенов считал: а) установление высоты снеговой линии в Тянь-Шане; б) открытие в нем альпийских ледников; в) опровержение предположений Гумбольдта о вулканическом происхождении Тянь-Шаня и существовании меридионального хребта Болор. Результаты экспедиции дали богатый материал для исправлений и примечаний к переводу второго тома "Землеведения Азии" Риттера.

В 1857-1879 гг. изучением Средней Азии занимался Н.А. Северцов, сделавший 7 крупных путешествий в разные районы Средней Азии, от пустынных до высокогорных. Научные интересы Северцова были очень широки: он занимался географией, геологией, изучал флору и особенно фауну. Северцов проник в глубинные районы центрального Тянь-Шаня, в которых до него не был ни один европеец. Комплексной характеристике высотной зональности Тянь-Шаня Северцов посвятил свою классическую работу "Вертикальное и горизонтальное распределение туркестанских животных". В 1874 г. Северцов, возглавляя естественноисторический отряд Амударьинской экспедиции, пересек пустыню Кызылкум и достиг дельты Амударьи. В 1877 г. он первым из европейцев достиг центральной части Памира, дал точные сведения о его орографии, геологии и растительном мире, показал обособленность Памира от Тянь-Шаня. Работы Северцова по делению Палеарктики на зоогеографические области на основе учета физико-географической зональности и его "Орнитология и орнитологическая география Европейской и Азиатской России" (1867) позволяют считать Северцова родоначальником зоогеографии в России.

В 1868-1871 гг. высокогорные районы Средней Азии изучали А.П. Федченко и его жена О.А. Федченко. Они открыли грандиозный Заалайский хребет, сделали первое географическое описание Зеравшанской долины и других горных районов Средней Азии. Изучая флору и фауну Зеравшанской долины, А.П. Федченко впервые показал фаунистическую и флористическую общность Туркестана со странами Средиземноморья. За 3 года путешествия супруги Федченко собрали большую коллекцию растений и животных, среди которых оказалось много новых видов и даже родов. По материалам экспедиции была составлена карта Ферганской долины и окружающих ее гор. В 1873 г. А.П. Федченко трагически погиб при спуске с одного из ледников Монблана.

Друг А.П. Федченко В.Ф. Ошанин в 1876 г. совершил экспедицию в Алайскую долину и в 1878 г. - в долины рек Сурхоба и Муксу (бассейн Вахша). Ошанин открыл один из крупнейших ледников Азии, названный им в память друга ледником Федченко, а также хребты Дарвазский и Петра Первого. Ошанину принадлежит первая полная физико-географическая характеристика Алайской долины и Бадахшана. Ошанин подготовил к изданию систематический каталог полужесткокрылых Палеарктики, изданный в 1906-1910 гг.

В 1886 г. Краснов по заданию Русского географического общества исследовал хребет Хан-Тенгри с целью выявить и обосновать эколого-генетические связи горной флоры Центрального Тянь-Шаня с сопредельными флорами Прибалхашских степей и песчаных пустынь Турана, а также проследить процесс взаимодействия между сравнительно молодой флорой четвертичных аллювиальных равнин Прибалхашья и значительно более древней (с примесью третичных элементов) флорой высокогорий Центрального Тянь-Шаня. Эта эволюционная по своей сущности проблема была разработана и выводы из нее хорошо изложены в магистерской диссертации Краснова "Опыт истории развития флоры южной части Восточного Тянь-Шаня".

Плодотворной была экспедиция под руководством Берга, изучавшая в 1899-1902 гг. и в 1906 г. Аральское море. Монография Берга "Аральское море. Опыт физико-географической монографии" (СПб., 1908) явилась классическим образцом комплексной региональной физико-географической характеристики.

Начиная с 80-х годов XIX в. большое внимание уделялось изучению среднеазиатских песков. Эта проблема возникла в связи со строительством в Среднюю Азию железной дороги. В 1912 г. на железнодорожной станции Репетек была основана первая постоянная комплексная научно-исследовательская географическая станция по изучению пустынь. В 1911 и 1913 гг. в Средней Азии и Сибири действовали экспедиции Переселенческого управления. Наиболее интересные географические сведения получил отряд Неуструева, совершивший переход из Ферганы через Памир в Кашгарию. На Памире были обнаружены явные следы древней ледниковой деятельности. Сводные результаты исследований Средней Азии в XIX - начале XX в. с большой полнотой изложены в издании Переселенческого управления "Азиатская Россия".

Исследования центральной Азии

Начало ее исследованию было положено Н.М. Пржевальским, который с 1870 по 1885 г. совершил 4 путешествия в пустыни и горы Центральной Азии. В начале своего пятого путешествия Пржевальский заболел брюшным тифом и скончался около оз. Иссык-Куль. Начатая Пржевальским экспедиция была закончена под руководством М.В. Певцова, В.И. Роборовского и П.К. Козлова. Благодаря экспедициям Пржевальского впервые были получены и нанесены на карты достоверные данные об орографии Центральной Азии. Во время экспедиций регулярно проводились метеорологические наблюдения, давшие ценные материалы о климате этого края. Сочинения Пржевальского изобилуют блестящими описаниями ландшафтов, растительного и животного мира. Они содержат также сведения об азиатских народах и их быте. Пржевальский доставил в Петербург 702 экземпляра млекопитающих, 5010 экземпляров птиц, 1200 - пресмыкающихся и земноводных, 643 - рыб. Среди экспонатов были неизвестные ранее дикая лошадь (названная в его честь лошадью Пржевальского) и дикий верблюд. Гербарий экспедиций насчитывал до 15 тыс. экземпляров, принадлежащих к 1700 видам; в их числе оказалось 218 новых видов и 7 новых родов. С 1870 по 1885 г. были опубликованы следующие описания путешествий Пржевальского, написанные им самим: "Путешествие в Уссурийском крае 1867-1869 гг." (1870); "Монголия и страна тангутов. Трехлетнее путешествие в Восточной нагорной Азии", т. 1-2 (1875-1876); "От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-Нор" (Изв. Русск. Геогр. об-ва, 1877, т. 13); "Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховья Желтой реки" (1883); "Исследования северной окраины Тибета и путь через Лоб-Нор по бассейну Тарима" (1888). Труды Пржевальского были переведены на ряд европейских языков и сразу получили всеобщее признание. Они могут быть поставлены в один ряд с блестящими сочинениями Александра Гумбольдта и читаются с исключительным интересом. Лондонское Географическое общество в 1879 г. присудило Пржевальскому свою медаль; в его решении отмечалось, что описание тибетского путешествия Пржевальского превосходит все, что было обнародовано в этой области со времен Марко Поло. Ф. Рихтгофен назвал достижения Пржевальского "поразительнейшими географическими открытиями". Пржевальскому были присуждены награды географических обществ: Русского, Лондонского, Парижского, Стокгольмского и Римского; он был почетным доктором ряда зарубежных университетов и почетным членом Петербургской академии наук, а также многих зарубежных и русских ученых обществ и учреждений. Город Каракол, где умер Пржевальский, получил впоследствии название Пржевальска.

Современниками Пржевальского и продолжателями исследований Центральной Азии были Г.Н. Потанин (много занимавшийся этнографией), В.А. Обручев, М.В. Певцов, М.Е. Грум-Гржимайло и др.

Исследования Сибири и Дальнего Востока

Развитие России настоятельно требовало изучения всех азиатских окраин, в особенности Сибири. Быстрое ознакомление с природными богатствами и населением Сибири могло осуществляться только с помощью больших геолого-географических экспедиций. Сибирские купцы и промышленники, заинтересованные в изучении природных ресурсов края, материально поддерживали такие экспедиции. Сибирский отдел Русского географического общества, организованный в 1851 г. в Иркутске, используя средства торгово-промышленных компаний, снаряжал экспедиции в бассейн р. Амура, на о. Сахалин и в золотоносные районы Сибири. В них участвовали по большей части энтузиасты из разных слоев интеллигенции: горные инженеры и геологи, учителя гимназий и профессора университетов, офицеры армии и морского флота, врачи и политические ссыльные. Научное руководство осуществлялось Русским географическим обществом.

В 1849-1852 гг. Забайкальский край исследовала экспедиция в составе астронома Л.Е. Шварца, горных инженеров Н.Г. Меглицкого и М.И. Кованько. Уже тогда Меглицкий и Кованько указали на существование месторождений золота и каменного угля в бассейне р. Алдана.

Настоящим географическим открытием явились результаты экспедиции в бассейн р. Вилюя, организованной Русским географическим обществом в 1853-1854 гг. Возглавил экспедицию учитель естествознания Иркутской гимназии Р. Маак. В составе экспедиции были также топограф А.К. Зондгаген и орнитолог А.П. Павловский. В тяжелых условиях тайги, при полном бездорожье экспедиция Маака обследовала огромную территорию бассейна Вилюя и часть бассейна р. Оленека. В результате исследований появилось трехтомное сочинение Р. Маака "Вилюйский округ Якутской области" (ч. 1-3. СПб., 1883-1887), в котором с исключительной полнотой описаны природа, население и хозяйство большого и интересного района Якутской области.

После завершения этой экспедиции Русское географическое общество организовало Сибирскую экспедицию (1855-1858) в составе двух партий. Математическая партия во главе со Шварцем должна была определять астрономические пункты и составить основу географической карты Восточной Сибири. Эта задача была успешно выполнена. В состав физической партии вошли ботаник К.И. Максимович, зоологи Л.И. Шренк и Г.И. Радде. Отчеты Радде, изучавшего животный мир окрестностей Байкала, степной Даурии и горной группы Чокондо, были опубликованы на немецком языке в двух томах в 1862 и 1863 гг.

Другую комплексную экспедицию - Амурскую - возглавил Маак, опубликовавший две работы: "Путешествие на Амур, совершенное по распоряжению Сибирского отдела РГО в 1855 г." (СПб., 1859) и "Путешествие по долине реки Уссури", т. 1-2 (СПб., 1861). Работы Маака содержали много ценной информации о бассейнах этих дальневосточных рек.

Наиболее яркие страницы в изучение географии Сибири вписал замечательный русский путешественник и географ П.А. Кропоткин. Выдающимся было путешествие Кропоткина и учителя естествознания И.С. Полякова в Лено-Витимскую золотоносную область (1866). Главная их задача состояла в отыскании путей для перегона скота от г. Читы к приискам, расположенным по рекам Витиму и Олекме. Путешествие, начатое на берегах р. Лены, закончилось в Чите. Экспедиция преодолела хребты Олекмо-Чарского нагорья: Северо-Чуйский, Южно-Чуйский, Окраинный и ряд возвышенностей Витимского плоскогорья, в том числе Яблоновый хребет. Научный отчет об этой экспедиции, напечатанный в 1873 г. в "Записках Русского географического общества" (т. 3), явился новым словом в географии Сибири. Яркие описания природы сопровождались в нем теоретическими обобщениями. В этом отношении интересен "Общий очерк орографии Восточной Сибири" (1875) Кропоткина, подводивший итоги тогдашней изученности Восточной Сибири. Составленная им схема орографии Восточной Азии существенно отличалась от схемы Гумбольдта. Топографической основой для нее служила карта Шварца. Кропоткин первым из географов обратил серьезное внимание на следы древнего оледенения Сибири. Известный геолог и географ В.А. Обручев считал Кропоткина одним из основоположников геоморфологии в России. Спутник Кропоткина зоолог Поляков составил эколого-зоогеографическое описание пройденного пути.

Член Петербургской Академии наук Шренк в 1854-1856 гг. возглавил экспедицию Академии наук на Амур и Сахалин. Круг научных проблем, охваченных Шренком, был очень широк. Результаты его исследований опубликованы в четырехтомном труде "Путешествия и исследования в Амурском крае" (1859-1877).

В 1867-1869 гг. изучал Уссурийский край Пржевальский. Он первым отметил интересное и единственное в своем роде сочетание северных и южных форм фауны и флоры в уссурийской тайге, показал своеобразие природы края с его суровой зимой и влажным летом.

Крупнейший географ и ботаник (в 1936-1945 гг. президент Академии наук) В.Л. Комаров начал исследования природы Дальнего Востока в 1895 г. и сохранил интерес к этому краю до конца жизни. В своем трехтомном труде "Flora Manschuriae" (St.-P., 1901-1907) Комаров обосновал выделение особой "маньчжурской" флористической области. Ему принадлежат также классические работы "Флора полуострова Камчатка", т. 1-3 (1927-1930) и "Введение к флорам Китая и Монголии", вып. 1, 2 (СПб., 1908).

Живые картины природы и населения Дальнего Востока обрисовал в своих книгах известный путешественник В.К. Арсеньев. С 1902 по 1910 г. он изучал гидрографическую сеть хребта Сихотэ-Алинь, дал обстоятельную характеристику рельефа Приморья и Уссурийского края и блестяще описал их население. Книги Арсеньева "По Уссурийской тайге", "Дерсу Узала" и другие читаются с неослабевающим интересом.

Существенный вклад в изучение Сибири внесли А.Л. Чекановский, И.Д. Черский и Б.И. Дыбовский, сосланные в Сибирь после польского восстания 1863 г. Чекановский изучал геологию Иркутской губернии. Его отчет об этих исследованиях был отмечен малой золотой медалью Русского географического общества. Но главные заслуги Чекановского заключаются в изучении неизвестных до того территорий между реками Нижней Тунгуской и Леной. Он открыл там трапповое плато, описал р. Оленек и составил карту северо-западной части Якутской области. Геологу и географу Черскому принадлежит первая сводка теоретических взглядов на происхождение впадины оз. Байкал (он высказал и собственную гипотезу о ее происхождении). Черский пришел к выводу, что здесь расположена древнейшая часть Сибири, не затоплявшаяся морем с начала палеозоя. Этот вывод использовал Э. Зюсс для гипотезы о "древнем темени Азии". Глубокие мысли высказал Черский об эрозионном преобразовании рельефа, о выравнивании его, сглаживании резких форм. В 1891 г., уже будучи неизлечимо больным, Черский начал свое последнее большое путешествие в бассейн р. Колымы. По пути из Якутска в Верхнеколымск он открыл огромный горный хребет, состоящий из ряда цепей, с высотами до 1 тыс. м (впоследствии этот хребет был назван его именем). Летом 1892 г. во время путешествия Черский скончался, оставив законченный "Предварительный отчет об исследованиях в области рек Колымы, Индигирки и Яны". Б.И. Дыбовский со своим товарищем В. Годлевским исследовал и описал своеобразную фауну Байкала. Они же измерили глубину этого уникального водоема.

Большой интерес представляют научные отчеты В.А. Обручева о его геологических исследованиях и его специальные статьи о природе Сибири. Наряду с геологическим изучением золотоносных россыпей Олекмо-Витимской страны Обручев занимался такими географическими проблемами, как происхождение вечной мерзлоты, оледенение Сибири, орография Восточной Сибири и Алтая.

Западная Сибирь с ее плоским рельефом мало привлекала внимание ученых. Большая часть исследований проводилась там силами любителей-ботаников и этнографов, среди которых можно отметить Н.М. Ядринцева, Д.А. Клеменца, И.Я. Словцова. Принципиальное значение имели проведенные в 1898 г. Л.С. Бергом и П.Г. Игнатовым исследования соляных озер, изложенные в книге "Соляные озера Селеты-денгиз, Теке и Кызылкак Омского уезда. Физико-географический очерк". Книга содержит подробную характеристику лесостепи и отношений леса и степи, очерки флоры и рельефа и т.д. Эта работа знаменовала собой переход к новому этапу исследований Сибири - от маршрутных исследований к полустационарным, комплексным, охватывающим широкий круг физико-географических особенностей территории.

На рубеже XIX и XX вв. и в первом десятилетии XX в. географические исследования Сибири были подчинены двум проблемам большой государственной важности: строительству Сибирской железной дороги и сельскохозяйственному освоению Сибири. Комитет Сибирской дороги, созданный в конце 1892 г., привлек к исследованиям широкой полосы вдоль трассы Сибирской железной дороги большое количество ученых. Изучались геология и полезные ископаемые, наземные и грунтовые воды, растительность, климат. Большое значение имели исследования Танфильева в Барабинской и Кулундинской степях (1899-1901). В книге "Бараба и Кулундинская степь" (СПб., 1902) Танфильев, рассмотрев взгляды прежних исследователей, высказал убедительные соображения о происхождении грядового рельефа Барабинской степи, о режиме многочисленных озер Западно-Сибирской низменности, о характере почв, в том числе черноземов. Танфильев объяснил, почему леса в степях Европейской России размещаются ближе к речным долинам, а в Барабе, наоборот, леса избегают речных долин и размещаются на водораздельных гривах. До Танфильева Барабинскую низменность изучал Миддендорф. Его небольшая работа "Бараба", опубликованная в 1871 г. в "Приложении" к "Запискам имп. Академии наук", представляет большой интерес.

С 1908 по 1914 г. в азиатской части России действовали почвенно-ботанические экспедиции Переселенческого управления министерства земледелия. Ими руководил выдающийся почвовед, ученик Докучаева, К.Д. Глинка. Экспедиции охватили почти все районы Сибири, Дальнего Востока и Средней Азии. Научные итоги экспедиций изложены в 4-томном труде "Азиатская Россия" (1914).

Исследования Европейской России, Урала и Кавказа

В то же время внимание ученых и министерства земледелия привлекали поиски причин обеднения почв, высыхания рек, уменьшения уловов рыбы и часто повторявшихся неурожаев хлебов в густонаселенной Европейской России. Исследования с этой целью проводились в европейской части страны естествоиспытателями разных специальностей: геологами, почвоведами, ботаниками, гидрологами, изучавшими отдельные компоненты природы. Но каждый раз при попытке объяснить названные явления исследователи неизбежно приходили к необходимости рассматривать и изучать их на широкой географической основе, с учетом всех природных факторов. Почвенные и ботанические исследования, вызванные необходимостью установить причины повторяющихся неурожаев, вылились в комплексное изучение территории. Изучая русские черноземы, академик Ф.И. Рупрехт доказал, что распространение черноземов тесно связано с географией растений. Он определил, что южная граница распространения ели совпадает с северной границей русских черноземов.

Новым этапом в области почвенно-ботанических исследований явились работы Докучаева, руководившего в 1882-1888 гг. Нижегородской почвенной экспедицией, в результате которой был составлен научный отчет ("Материалы к оценке земель Нижегородской губернии. Естественноисторическая часть...", вып. 1-14. СПб., 1884-1886) с двумя картами - геологической и почвенной. В этом сочинении рассмотрены климат, рельеф, почвы, гидрография, растительный и животный мир губернии. Это было первым такого рода комплексным исследованием большого сельскохозяйственного района. Он позволило Докучаеву сформулировать новые естественноисторические идеи и обосновать генетическое направление в почвоведении.

Танфильев подвел итоги 25-летнего исследования болот России, организованного министерством государственных имуществ. В своих статьях "О болотах Петербургской губернии" (Труды Вольного экономического об-ва, № 5) и "Болота и торфяники Полесья" (СПб., 1895) он раскрыл механизм образования болот и дал их детальную классификацию, заложив, таким образом, основы научного болотоведения.

В исследованиях, проводившихся во второй половине XIX в. на Урале, основное внимание уделялось изучению его геологического строения и размещению полезных ископаемых. В 1898-1900 гг. Оренбургское отделение Русского географического общества организовало барометрическое нивелирование южной части Уральского хребта. Результаты нивелирования были опубликованы в "Известиях Оренбургского отделения Русского географического общества" за 1900- 1901 гг. Это способствовало возникновению специальных геоморфологических исследований. Первую такую работу на Урале произвел П.И. Кротов. Он критически рассмотрел историю орографических исследований на Среднем Урале, дал общую картину строения его рельефа, описал множество характерных форм поверхности и объяснил геологические условия их возникновения.

Основательное изучение климата Урала началось с 80-х годов XIX в., когда там была создана 81 метеорологическая станция. К 1911 г. количество их увеличилось до 318. Обработка данных метеонаблюдений дала возможность выявить картину распределения климатических элементов и определить общие черты климата Урала.

С середины XIX в. начали появляться работы по специальному исследованию вод Урала. Управление внутренних водных путей и шоссейных дорог министерства путей сообщения с 1902 по 1915 г. издало 65 выпусков "Материалов для описания русских рек", в которых содержались и широкие сведения о реках Урала.

К началу XX в. флора Урала (кроме Северного и Полярного) была уже достаточно хорошо изучена. В1894 г. главный ботаник Петербургского ботанического сада С.И. Коржинский впервые обратил внимание на следы древней растительности на Урале. Сотрудник Петроградского ботанического сада И.М. Крашенинников первым высказал соображения о взаимоотношениях леса и степи в Южном Зауралье, поставив тем самым важные ботанико-географические проблемы. Значительно запоздали на Урале почвенные исследования. Только в 1913 г. сотрудники Докучаева Неуструев, Крашенинников и другие начали комплексное изучение почв Урала.

Во второй половине XIX в. начались систематические работы по триангуляции и топографическим съемкам Кавказа. Военные топографы в своих отчетах и статьях сообщали много общегеографических сведений. Используя данные геодезических работ и геологических исследований Г.В. Абиха, Н. Салицкий в 1886 г. издал "Очерк орографии и геологии Кавказа", в котором изложил свои представления о географии этого горного края. Много внимания уделялось изучению ледников Кавказа. Большую научную ценность представляет работа К.И. Подозерского, давшего качественную и количественную характеристику ледников Кавказского хребта ("Ледники Кавказского хребта". - Записки Кавказского отд. РГО, 1911, кн. 29, вып. I).

Воейков, изучая климат Кавказа, первым обратил внимание на взаимосвязь климата и растительности Кавказа и сделал в 1871 г. первую попытку природного районирования Кавказа.

Важный вклад в исследование Кавказа сделал Докучаев. Именно при изучении природы Кавказа оформилось окончательно его учение о широтной зональности и высотной поясности.

Наряду с этими известными учеными, Кавказ изучали многие десятки геологов, почвоведов, ботаников, зоологов и т.д. Большое количество материалов о Кавказе напечатано в "Известиях Кавказского отдела Русского географического общества" и специальных отраслевых журналах.

Исследования в Арктике

В 1882-1883 гг. русские ученые Н.Г. Юргенс и А.А. Бунге участвовали в исследованиях по программе Первого международного полярного года. Россия организовала тогда полярные станции на островах Новой Земли (остров Южный, пос. Малые Кармакулы) и в с. Сагастыр в устье р. Лены. Созданием этих станций было положено начало русским стационарным исследованиям в Арктике. В 1886 г. Бунге и молодой геолог Толль исследовали Новосибирские острова. Толль охарактеризовал геологию островов и доказал, что север Сибири подвергался мощному оледенению. В 1900-1902 гг. Толль руководил Полярной экспедицией Академии наук, пытавшейся на яхте "Заря" отыскать "Землю Санникова", слухи о существовании которой держались с 1811 г. За два летних сезона "Заря" прошла из Карского моря в район Новосибирских островов. Первая зимовка у Таймырского п-ова была использована для сбора географических материалов. После второй зимовки у о. Котельного Толль с тремя спутниками на собачьих упряжках вышел в сторону о. Беннета. На обратном пути путешественники погибли. Существование "Земли Санникова" не подтвердилось и последующими поисками.

В 1910-1915 гг. на ледокольных транспортах "Таймыр" и "Вайгач" проводились гидрографические исследования от Берингова пролива до устья р. Колымы, обеспечившие создание лоций морей, омывающих Россию на севере. В 1913 г. "Таймыр" и "Вайгач" открыли архипелаг, называемый теперь Северной Землей.

В 1912 г. лейтенант флота Г.Л. Брусилов решил пройти из Петербурга во Владивосток по Северному морскому пути. На частные средства была снаряжена шхуна "Святая Анна". У берегов п-ова Ямал шхуна была затерта льдами и унесена течениями и ветрами на северо-запад (севернее Земли Франца-Иосифа). Экипаж шхуны погиб, в живых остались только штурман В.И. Альбанов и матрос А.Э. Конрад, посланные Брусиловым на Большую землю за помощью. Судовой журнал, сохраненный Альбановым, дал богатые материалы. Проанализировав их, известный полярный путешественник и ученый В.Ю. Визе в 1924 г. предсказал местонахождение неизвестного острова. В 1930 г. этот остров был найден и назван именем Визе.

Много сделал для изучения Арктики Г.Я. Седов. Он изучал подходы к устью р. Колымы и губу Крестовую на островах Новой Земли. В 1912 г. Седов на судне "Святой Фока" достиг Земли Франца-Иосифа, затем зимовал на Новой Земле. В 1913 г. экспедиция Седова повторно пришла на Землю Франца-Иосифа и зимовала на о. Гукера в бухте Тихой. Отсюда в феврале 1914 г. Седов с двумя матросами на нартах направился в сторону Северного полюса, но не достиг его и на пути к полюсу скончался.

Богатые гидробиологические материалы получила Мурманская научно-промысловая экспедиция под руководством Н.М. Книповича и Л.Л. Брейтфуса. За время своей деятельности (1898-1908) экспедиция на корабле "Андрей Первозванный" провела гидрологические наблюдения в 1500 точках и биологические - в 2 тыс. точек. В результате экспедиции были составлены батиметрическая карта Баренцева моря и карта течений. В 1906 г. вышла книга Книповича "Основы гидрологии Европейского Ледовитого океана". Много новой информации о Баренцевом море получили ученые Мурманской биологической станции, основанной в 1881 г.

При использовании материалов сайта, необходимо ставить активные ссылки на этот сайт, видимые для пользователей и поисковых роботов.