История Большого театра, который отмечает свое 225-летие, сколь величественна, столь же и запутана. Из нее с равным успехом можно создать и апокриф, и авантюрный роман. Театр неоднократно горел, восстанавливался, перестраивался, сливалась и разъединялась его труппа.

Дважды рожденный (1776-1856)

История Большого театра, который отмечает свое 225-летие, сколь величественна, столь же и запутана. Из нее с равным успехом можно создать и апокриф, и авантюрный роман. Театр неоднократно горел, восстанавливался, перестраивался, сливалась и разъединялась его труппа. И даже даты рождения у Большого театра две. Поэтому его столетний и двухсотлетний юбилеи разделят не век, а всего лишь 51 год. Почему? Изначально свои годы Большой театр отсчитывал от того дня, когда на Театральной площади возник исполненный великолепия восьмиколонный театр с колесницей бога Аполлона над портиком -- Большой Петровский театр, строительство которого стало настоящим событием для Москвы начала XIX века. Прекрасное здание в классическом стиле, внутри декорированное в красно-золотые тона, по признанию современников, было лучшим театром в Европе и по масштабам уступало только миланскому «Ла Скала». Его открытие состоялось 6 (18) января 1825 года. В честь этого события был дан пролог «Торжество муз» М.Дмитриева с музыкой А.Алябьева и А.Верстовского. В нем аллегорически изображалось, как Гений России при помощи муз на развалинах театра Медокса создает новый прекрасный хискусства -- Большой Петровский театр.

Однако труппа, силами которой было показано вызвавшее всеобщий восторг «Торжество муз», к тому времени существовала уже полвека.

Начало ей положил губернский прокурор князь Петр Васильевич Урусов в 1772 году. 17 (28) марта 1776 года последовало высочайшее соизволение «содержать ему театральные всякого рода представления, а также концерты, воксалы и маскарады, а кроме его, никому никаких подобных увеселений не дозволять во все назначенное по привилегии время, дабы ему подрыву не было».

Три года спустя он подал прошение императрице Екатерине II о выдаче десятилетней привилегии на содержание русского театра в Москве, приняв на себя обязательства построить для труппы постоянное театральное здание. Увы, первый русский театр в Москве на Большой Петровской улице сгорел еще до открытия. Это привело в упадок дела князя. Он передал дела своему компаньону, англичанину Михаилу Медоксу -- человеку деятельному и предприимчивому. Именно благодаря ему на пустыре, регулярно затопляемом Неглинкой, вопреки всем пожарам и войнам, вырос театр, со временем потерявший свою географическую приставку Петровский и оставшийся в истории просто как Большой.

И все же свое летоисчисление Большой театр начинает с 17 (28) марта 1776 года. Поэтому в 1951 году отмечалось 175-летие, в 1976-м -- 200-летие, а впереди -- 225-летие Большого театра России.

Большой театр в середине XIX века

Символичное название представления, которым открылся Большой Петровский театр в 1825 году, «Торжество муз» -- предопределило его историю на протяжении следующей четверти века. Участие в первом спектакле выдающихся мастеров сцены -- Павла Мочалова, Николая Лаврова и Анджелики Каталани -- задало высочайший исполнительский уровень. Вторая четверть XIX века -- это осознание русским искусством, и московским театром в частности, своей национальной самобытности. Творчество композиторов Алексея Верстовского и Александра Варламова, на протяжении нескольких десятилетий находившихся во главе Большого театра, способствовало его необыкновенному подъему. Благодаря их художественной воле на московской Императорской сцене сложился русский оперный репертуар. Его основу составляли оперы Верстовского «Пан Твардовский», «Вадим, или Двенадцать спящих дев», «Аскольдова могила», шли балеты «Волшебный барабан» Алябьева, «Забавы султана, или Продавец невольников», «Мальчик-с-пальчик» Варламова.

Балетный репертуар богатством и разнообразием не уступал оперному. Руководитель труппы Адам Глушковский -- воспитанник петербургской балетной школы, ученик Ш. Дидло, возглавивший московский балет еще до Отечественной войны 1812 года, создал самобытные спектакли: «Руслан и Людмила, или Низвержение Черномора, злого волшебника», «Три пояса, или Русская Сандрильона», «Черная шаль, или Наказанная неверность», перенес на московскую сцену лучшие спектакли Дидло. В них проявилась великолепная выучка кордебалета, основы которой закладывал сам балетмейстер, стоявший и во главе балетной школы. Главные партии в спектаклях исполняли сам Глушковский и его жена Татьяна Ивановна Глушковская, а также француженка Фелицата Гюллень-Сор.

Главным событием в деятельности московского Большого театра первой половины прошлого века стали премьеры двух опер Михаила Глинки. Обе они сначала были поставлены в Петербурге. Несмотря на то, что добраться из одной российской столицы в другую уже можно было поездом, москвичам пришлось ждать новинок несколько лет. «Жизнь за Царя» впервые прозвучала в Большом театре 7 (19) сентября 1842 года. «...Как выразить удивление истинных любителей музыки, когда они с первого акта уверились, что этою оперою решался вопрос, важный для искусства вообще и для русского искусства в особенности, а именно: существование Русской оперы, Русской музыки... С оперою Глинки является то, чего давно ищут и не находят в Европе, новая стихия в искусстве, и начинается в его истории новый период -- период Русской музыки. Такой подвиг, скажем, положа руку на сердце, есть дело не только таланта, но гения!» -- восклицал выдающийся писатель, один из зачинателей русского музыковедения В.Одоевский.

Четыре года спустя состоялось первое исполнение «Руслана и Людмилы». Но обе оперы Глинки, несмотря на благоприятные отзывы критики, недолго продержались в репертуаре. Не спасло их даже участие в спектаклях гастролеров -- Осипа Петрова и Екатерины Семеновой, временно вытесненных из Петербурга итальянскими певцами. Но спустя десятилетия именно «Жизнь за Царя» и «Руслан и Людмила» стали излюбленными спектаклями русской публики, им суждено было победить возникшую в середине века оперную итальяноманию. И по традиции каждый театральный сезон Большой театр открывал одной из опер Глинки.

На балетной сцене к середине века спектакли на русские темы, созданные Исааком Аблецом и Адамом Глушковским, были вытеснены тоже. Бал правил западный романтизм. «Сильфида», «Жизель», «Эсмеральда» появились в Москве почти вслед за европейскими премьерами. Тальони и Эльслер сводили москвичей с ума. Но русский дух продолжал жить в московском балете. Ни одна гастролерша не смогла затмить Екатерину банковскую, выступавшую в тех же спектаклях, что и заезжие знаменитости.

Для того чтобы накопить силы перед следующим подъемом, Большому театру пришлось пережить много потрясений. И первым из них стал пожар, в 1853 году уничтоживший театр Осипа Бове. От здания остался лишь обгорелый остов. Погибли декорации, костюмы, редкие инструменты, нотная библиотека.

В конкурсе на лучший проект восстановления театра победил архитектор Альберт Кавос. В мае 1855 года начались строительные работы, которые были завершены через 16 (!) месяцев. В августе 1856 года оперой В. Беллини «Пуритане» открылся новый театр. И было нечто символическое в том, что открывался он итальянской оперой. Фактическим арендатором Большого театра вскоре после его открытия стал итальянец Мерелли, который привез в Москву очень сильную итальянскую труппу. Публика с восторгом новообращенных предпочла итальянскую оперу русской. Послушать Дезире Арто, Полину Виардо, Аделину Патти и других итальянских оперных идолов стекалась вся Москва. Зрительный зал на этих спектаклях всегда был переполнен.

На долю русской труппы оставалось всего три дня в неделю -- два для балета и один для оперы. Русская опера, не имевшая материальной поддержки, заброшенная публикой, представляла собой печальное зрелище.

И тем не менее, несмотря ни на какие трудности, русский оперный репертуар неуклонно расширяется: в 1858 году представлена «Русалка» А. Даргомыжского, впервые ставятся две оперы А.Серова -- «Юдифь» (1865) и «Рогнеда» (1868), возобновляется «Руслан и Людмила» М.Глинки. Год спустя оперой «Воевода» дебютирует на сцене Большого театра П.Чайковский.

Перелом во вкусах публики произошел в 1870х годах. В большом театре одна за другой появляются русские оперы: «Демон» А.Рубинштейна (1879), «Евгений Онегин» П.Чайковского (1881), «Борис Годунов» М.Мусоргского (1888), «Пиковая дама» (1891) и «Иоланта» (1893) П.Чайковского, «Снегурочка» Н.РимскогоКорсакова (1893), «Князь Игорь» А.Бородина (1898). Вслед за единственной русской примадонной Екатериной Семеновой на московскую сцену выходит целая плеяда выдающихся певцов. Это и Александра Александрова-Кочетова, и Эмилия Павловская, и Павел Хохлов. И уже они, а не итальянские певцы, становятся любимцами московской публики. Особой привязанностью зрителей в 70е годы пользовалась обладательница красивейшего контральто Евлалия Кадмина. «Быть может, никогда русская публика не знала ни ранее, ни позднее такую своеобразную, полную настоящей трагической силы исполнительницу», писали о ней. Непревзойденной Снегурочкой называли М.Эйхенвальд, кумиром публики был баритон П. Хохлов, которого высоко ценил Чайковский.

В балете Большого театра в середине века олистали марфа Муравьева, Прасковья Лебедева, Надежда Богданова, Анна Собещанская, и в своих статьях о Богдановой журналисты подчеркивали «превосходство русской балерины над европейскими знаменитостями».

Однако после их ухода со сцены балет Большого театра оказался в сложном положении. В отличие от Петербурга, где главенствовала единая художественная воля балетмейстера, балетная Москва во второй половине века осталась без талантливого лидера. Наезды А.Сен-Леона и М. Петипа (поставившего в Большом театре в 1869 году «Дон Кихота», а дебютировавшего в Москве еще до пожара, в 1848 году) были кратковременны. Репертуар заполнили случайные спектакли-однодневки (исключение составил долго продержавшийся в репертуаре «Папортник, или Ночь на Ивана Купала» Сергея Соколова). Провалом закончилась даже постановка «Лебединого озера» (балетмейстер -- Венцель Рейзингер) П.Чайковского, создавшего свой первый балет специально для Большого театра. Каждая новая премьера вызывала лишь раздражение публики и прессы. Зрительный зал на балетных спектаклях, в середине века дававших солидный доход, стал пустовать. В 1880х годах серьезно стоял вопрос о ликвидации труппы.

И все же благодаря таким выдающимся мастерам, как Лидия Гейтен и Василий Гельцер, балет Большого театра был сохранен.

В преддверии нового века XX

Подходя к рубежу веков, Большой театр жил бурной жизнью. В это время русское искусство приближалось к одному из пиков своего расцвета. Москва была в центре бурлящей художественной жизни. В двух шагах от Театральной площади открылся Московский Художественно-общедоступный театр, весь город рвался на спектакли Русской частной оперы Мамонтова и симфонические собрания Русского музыкального общества. Не желая отставать и терять зрителя, Большой театр стремительно наверстывал упущенное в предыдущие десятилетия, честолюбиво желая вписаться в российский культурный процесс.

Этому способствовали два опытных музыканта, пришедшие в это время в театр. Ипполит Альтани возглавил оркестр, Ульрих Авранек -- хор. Профессионализм этих коллективов, значительно выросших не только количественно (в каждом было около 120 музыкантов), но и качественно, неизменно вызывал восхищение. В оперной труппе Большого театра блистали выдающиеся мастера: продолжали свою карьеру Павел Хохлов, Елизавета Лавровская, Богомир Корсов, приехала из Петербурга Мария Дейша-Сионицкая, ведущим тенором стал выходец из костромских крестьян Лаврентий Донской, только начинала свой путь Маргарита Эйхенвальд.

Это позволило включить в репертуар фактически всю мировую классику -- оперы Дж.Верди, В.Беллини, Г.Доницетти, Ш.Гуно, Дж.Мейербера, Л.Делиба, Р.Вагнера. На сцене Большого театра регулярно появлялись новые произведения П.Чайковского. С трудом, но все же пробивали себе дорогу композиторы Новой русской школы: в 1888 году состоялась премьера «Бориса Годунова» М.Мусоргского, в 1892-м -- «Снегурочки», в 1898м -- «Ночи перед Рождеством» Н.Римского-Корсакова.

В том же году попал на московскую Императорскую сцену «Князь Игорь» А.Бородина. Это оживило интерес к Большому театру и в не малой степени способствовало тому, что к концу века в труппу пришли певцы, благодаря которым в следующем веке опера Большого театра достигла огромных высот. В великолепной профессиональной форме подошел к концу XIX века и балет Большого театра. Без перебоев работало Московское театральное училище, выпускавшее хорошо обученных танцовщиков. Едкие фельетонные отзывы, типа помещенного в 1867 году: «А какие теперь кордебалетные сильфиды?.. все такие упитанные, как будто изволили накушаться блинов, и ножки свои волокут как попался» -- стали неактуальны. На смену блистательной Лидии Гейтен, на протяжении двух десятилетий не имевшей соперниц и несшей на своих плечах весь балеринский репертуар, пришли несколько балерин мирового класса. Одна за другой дебютировали Аделина Джури, Любовь Рославлева, Екатерина Гельцер. Из Петербурга был переведен в Москву Василий Тихомиров, ставший на многие годы премьером московского балета. Правда, в отличие от мастеров оперной труппы, пока их талантам не было достойного приложения: на сцене царили вторичные бессодержательные балеты-феерии Хосе Мендеса.

Символично, что в 1899 году переносом балета Мариуса Петипа «Спящая красавица» на сцене Большого театра дебютировал балетмейстер Александр Горский, с именем которого связан расцвет московского балета первой четверти XX века.

В 1899 году вступил в труппу Федор Шаляпин.

В Большом театре начиналась новая эпоха, которая совпала с наступлением нового, XX века

Наступил 1917 год

К началу 1917 г. в Большом театре ничто не предвещало революционных событий. Правда, были уже какие-то органы самоуправления, например, корпорация артистов оркестра, во главе которой стоял концертмейстер группы 2х скрипок Я. К. Королев. Благодаря активным действиям корпорации оркестр получил право на устройство в Большом театре симфонических концертов. Последний из них состоялся 7 января 1917 г. и был посвящен творчеству С. Рахманинова. Дирижировал автор. Исполнялись «Утес», «Остров мертвых» и «Колокола». Участвовали в концерте хор Большого театра и солисты -- Е.Степанова, А.Лабинский и С.Мигай.

10 февраля театр показал премьеру «Дон Карлоса» Дж. Верди, которая стала первой постановкой этой оперы на русской сцене.

После Февральской революции и свержения самодержавия управление петербургскими и московскими театрами оставалось общим и сосредоточивалось в руках бывшего их директора В. А.Теляковского. 6 марта по приказу комиссара временного комитета Государственной думы Н. Н.Львова уполномоченным комиссаром по управлению театрами Москвы (Большим и Малым) был назначен А.И.Южин. 8 марта на собрании всех служащих бывших императорских театров -- музыкантов, солистов оперы, артистов балета, рабочих сцены -- Л.В.Собинов был единогласно избран управляющим Большим театром, и избрание это было утверждено Министерством Временного правительства. 12 марта прииаишли ищнл^миь; лудожественной части от хозяйственной и служебной, и Л. В. Собинов возглавил собственно художественную часть Большого театра.

Надо сказать, что «Солист Его Величества», «Солист Императорских театров» Л.Собинов еще в 1915 г. порвал договор с Императорскими театрами, не в силах выполнять все прихоти дирекции, и выступал то в спектаклях театра Музыкальной драмы в Петрограде, то в театре Зимина в Москве. Когда свершилась Февральская революция, Собинов вернулся в Большой театр.

13 марта в Большом театре состоялся первый «свободный торжественный спектакль». Перед его началом Л. В. Собинов произнес речь:

Гражданки и граждане! Сегодняшним спектаклем наша гордость, Большой театр, открывает первую страницу своей новой свободной жизни. Под знаменем искусства объединялись светлые умы и чистые, горячие сердца. Искусство порою вдохновляло борцов идеи и дарило им крылья! То же искусство, когда утихает буря, заставившая дрогнуть весь мир, прославит и воспоет народных героев. В их бессмертном подвиге оно почерпнет яркое вдохновение и бесконечные силы. И тогда два лучших дара человеческого духа -- искусство и свобода -- сольются в единый могучий поток. А наш Большой театр, этот дивный храм искусства, станет в новой жизни храмом свободы.

31 марта Л.Собинов назначается комиссаром Большого театра и Театрального училища. Его деятельность направлена на борьбу с тенденциями бывшей дирекции Императорских театров мешать работе Большого. Дело доходит до забастовки. В знак протеста против посягательств на автономию театра труппа приостановила показ спектакля «Князь Игорь» и просила Московский совет рабочих и солдатских депутатов поддержать требования коллектива театра. На следующий день от Моссовета в театр была прислана делегация, приветствовавшая Большой театр в борьбе за свои права. Есть документ, подтверждающий уважение коллектива театра к Л.Собинову: «Корпорация артистов, избрав Вас в директора, как лучшего и стойкого защитника и выразителя интересов искусства, убедительно просит Вас избрание это принять и о своем согласии уведомить».

В приказе №1 от 6 апреля Л.Собинов обратился к коллективу со следующим призывом: «Я с особенной просьбой обращаюсь к моим товарищам, артистам оперы, балета, оркестра и хора, ко всему постановочному, артистическому, техническому и служебному персоналу, художественному, педагогическому составу и членам Театрального училища приложить все силы для успешного окончания театрального сезона и учебного года училища и для подготовки на началах взаимного доверия и товарищеского единения предстоящей работы в будущем театральном году».

В этом же сезоне, 29 апреля, отмечалось 20-летие со дня дебюта Л.Собинова в Большом театре. Шла опера Ж.Бизе «Искатели жемчуга». Товарищи по сцене тепло приветствовали юбиляра. Не разгримировываясь, в костюме Надира, произнес Леонид Витальевич ответную речь.

«Гражданки, граждане, солдаты! Я от всего сердца благодарю вас за приветствие и благодарю не от себя, а от имени всего Большого театра, которому в трудную минуту вы оказали такую нравственную поддержку.

В трудные дни рождения русской свободы и наш театр, представлявший до тех пор неорганизованное собрание людей, «служивших» в Большом театре, слился в единое целое и основал свое будущее на выборном начале как самоуправляющая единица.

Это выборное начало спасло нас от разрухи и вдохнуло в нас дыхание новой жизни.

Казалось бы, жить да радоваться. Представитель Временного правительства, поставленный для ликвидации дел Министерства двора и уделов, пошел нам навстречу -- приветствовал нашу работу и, по желанию всей труппы, дал мне, избранному управляющему, права комиссара и директора театра.

Наша автономия не мешала идее объединения всех государственных театров в интересах государства. Для этого нужен был человек авторитетный и близкий театру. Такой человек нашелся. Это был Владимир Иванович Немирович-Данченко.

Это имя знакомо и дорого Москве: оно объединило бы всех, но... он отказался.

Пришли другие люди, очень почтенные, уважаемые, но чуждые театру. Пришли с уверенностью, что именно люди, посторонние театру, дадут реформы и новые начала.

Не прошло трех дней, как начались попытки покончить с нашим самоуправлением.

Наши выборные должности отложены, и нам обещано на днях новое положение об управлении театрами. Нам так и неизвестно, кем и когда оно выработано.

В телеграмме глухо сказано, что оно отвечает пожеланиям деятелей театра, каких -- нам неизвестно. Мы не участвовали, не были приглашены, но зато мы знаем, что недавно сброшенные приказные путы опять стараются нас запутать, опять приказное усмотрение спорит с волей организованного целого, и затихший приказный чин возвышает свой голос, привыкший к окрикам.

Я не мог взять на себя ответственность за подобные реформы и сложил власть директора.

Но как выборный управляющий театром я протестую против захвата судеб нашего театра в безответственные руки.

И мы, вся наша громада, сейчас обращаемся к представителям общественных организаций и Советам рабочих и солдатских депутатов поддержать Большой театр и не дать его на административные эксперименты петроградским реформаторам.

Пусть они занимаются конюшенным ведомством, удельным виноделием, карточной фабрикой, но театр оставят в покое».

Некоторые положения этой речи требуют разъяснения.

Новое положение об управлении театрами было издано 7 мая 1917 г. и предполагало раздельное управление Малым и Большим театрами, и Собинов назывался уполномоченным по Большому театру и Театральному училищу, а не комиссаром, т. е. фактически директором, согласно приказу от 31 марта.

Упоминая телеграмму, Собинов имеет в виду полученную им телеграмму Комиссара Временного правительства по ведомству бывш. двора и уделов (сюда входили и конюшенное ведомство, и виноделие, и карточная фабрика) Ф.А.Головина.

А вот и текст самой телеграммы: «Очень сожалею, что Вы по недоразумению сложили свои полномочия. Убедительно прошу продолжать работу до выяснения дела. На днях выйдет новое общее положение об управлении театрами, известное Южину, отвечающее пожеланиям деятелей театра. Комиссар Головин».

Однако Л.В.Собинов не перестает руководить Большим театром, работает в контакте с Московским Советом рабочих и солдатских депутатов. 1 мая 1917 года он сам участвует в спектакле в пользу Московского Совета в Большом театре и исполняет отрывки из «Евгения Онегина».

Уже в канун Октябрьской революции, 9 октября 1917 г. Политуправление военного Министерства направляет следующее письмо: «Комиссару Московского Большого театра Л.В.Собинову.

Согласно ходатайству Московского Совета рабочих депутатов Вы назначаетесь комиссаром над театром Московского Совета рабочих депутатов (бывший театр Зимина)».

После Октябрьской революции во главе всех московских театров была поставлена Е.К.Малиновская, которая считалась комиссаром всех театров. Л.Собинов остался на посту директора Большого театра, и ему в помощь был создан совет (выборный).

8 августа 1945 года СССР объявил войну Японии. В ходе этой войны советские войска провели Маньчжурскую, Южно-Сахалинскую, Северо-Курильскую и Южно-Курильскую операции. Планировалась, но не была осуществлена Хоккайдская операция.

Южно-Сахалинская операция

Южный Сахалин (по-японски – Карафуто , территория – 36 тыс. кв. км, население – около 400 тыс. человек) оборонялся японской 88-й пехотной дивизией (три пехотных полка и артиллерийский полк). Японских танковых, авиационных и военно-морских сил на Южном Сахалине к августу 1945 – не имелось. Сухопутная граница между СССР и Японией на Сахалине (протяжённостью 140 км) оборонялась японским 125-м пехотным полком и приданным ему артиллерийским дивизионом. В средней части границы (долина реки Поронай ) располагался японский Харамитогский (Котонский ) укрепленный район, протяжённостью по фронту 12 км, имевший 17 ДОТов и более 100 ДЗОТов . Остальные два пехотных полка и артиллерия японской 88-й дивизии располагались на южной оконечности Сахалина.

Командование советского 2-го Дальневосточного фронта (генерал армии Пуркаев ) выделило для захвата Южного Сахалина 56-й стрелковый корпус (генерал-майор Дьяконов), в составе 79-й стрелковой дивизии, 214-й танковой бригады, двух отдельных танковых батальонов, двух артиллерийских полков РГК, при поддержке 255-й авиационной дивизии. Корпус базировался в советской части Сахалина, вблизи сухопутной границы. Советский 56-й корпус перешёл в наступление в 10 часов утра 11 августа 1945 , имея задачу прорвать японский укрепрайон и не позднее 12 августа овладеть городом Сикука (в устье реки Поронай , 90 км южнее границы, ныне – Поронайск ). (ЦАМО РФ, фонд 238, опись 170250, дело 1, лист 217)

К исходу 13 августа части 56-го корпуса смогли преодолеть предполье японского укрепрайона и вплотную подошли к его главной полосе. Попытка советской 214-й танковой бригады прорвать японскую оборону с ходу – успеха не имела. 14 и 15 августа советский 56-й корпус готовился к прорыву японского укрепрайона, подтягивалась дивизионная артиллерия и артполки РГК, а также 2-я стрелковая бригада (из резерва советской 16-й армии).

16 августа, после мощной артподготовки, в атаку на японский укрепрайон была брошена советская пехота (79-я стрелковая дивизия), а затем и танки (214-я танковая бригада). В результате советским войскам удалось преодолеть упорное сопротивление японского 125-го пехотного полка, оборонявшего укрепрайон. 19 августа, после 9 дней боёв, советские войска окончательно овладели всем японским укрепрайоном и заняли город Китон (в25 км южнее границы, ныне – Смирных). Потери 56-го корпуса – 730 убитых и 44 пропавших без вести. 20 августа части 56-го корпуса (подвижный отряд – 214-я танковая бригада и подразделения 79-й стрелковой дивизии, под командованием генерал-майора Алимова) наконец выполнили поставленную корпусу ближайшую задачу – заняли город Сикука (Поронайск ). На 8 дней позже установленного приказом срока.

Из-за задержки советского 56-го корпуса в боях по преодолению японского укрепрайона, командование 2-го Дальневосточного фронта только 15 августа приказало высадить морской десант на западном побережье Южного Сахалина (в то время как командование Тихоокеанского флота настаивало на высадке этого десанта с 11 августа). Для десантирования были выделены 365-й батальон морской пехоты и один батальон 113-й стрелковой бригады (из Совгаванской военно-морской базы).

16 августа эти силы высадились в порту Торо (100 км южнее границы, ныне – Шахтерск ). Японских войск в этом районе не было (только несколько десятков резервистов, без боя сдавшихся в советский плен), и на следующий день десантники беспрепятственно заняли несколько японских посёлков, а также соседний порт Эсутору (ныне – Углегорск). Однако из-за несогласованности между десантом и авиацией советские штурмовики Ил-2 нанесли удар по советскому десанту, нанеся ему потери.

20 августа был высажен советский морской десант в порт Маока (ныне – Холмск ) на юго-западе Сахалина. Состав десанта – сводный батальон морской пехоты и 113-я стрелковая бригада (без одного батальона). В районе Маока располагались два батальона японского 25-го пехотного полка (88-й пехотной дивизии). Силы десанта, при поддержке советской авиации, вели бои против японского полка до исхода 23 августа (это были последние бои на Южном Сахалине). Потери 113-й бригады в этих боях составили 219 человек убитыми и 680 ранеными. 22 августа подвижный отряд советского 56-го корпуса без боя занял Сиритори (ныне – Макаров), в 70 км южнее Сикука (Поронайск ), на восточном берегу Сахалина. Часть сил подвижной группы проследовала далее на юг и 25 августа 1945 подразделения 79-й стрелковой дивизии без боя заняли административный центр Карафуто (Южного Сахалина) – Тоёхара (ныне – Южно-Сахалинск ).

В этот же день, 25 августа, советский морской десант (три сводных батальона морской пехоты) и часть сил 113-й стрелковой бригады (прошедшая по суше из Маока ) без боя заняли порт Отомари (ныне – Корсаков), на юге Сахалина. Тем самым был полностью завершён захват Южного Сахалина.

В результате на Южном Сахалине советскими войсками было взято в плен 18.320 солдат и офицеров японской 88-й пехотной дивизии. В качестве трофеев взято 71 орудий и миномётов, 2.000 лошадей (ЦАМО РФ, фонд 328, опись 1584, дело 162, лист 27 ).

Северо-Курильская операция

15 августа 1945 (в 4.30) командующий 2-м Дальневосточным фронтом генерал армии Пуркаев приказал командующему Камчатским оборонительным районом генерал-майору Гнечко подготовить и провести операцию по овладению островами Шумшу , Парамушир , Онекотан (Северные Курилы):

Ожидается капитуляция Японии. Используя благоприятную обстановку, необходимо занять острова: Шумшу , Парамушир , Онекотан .

Операцию возлагаю лично на Вас. Ваш заместитель - командир ПВМБ капитан 1 ранга Пономарев. Силы: два сп 101 сд , все корабли и плавсредства базы, наличные корабли торгфлота и погранвойск, 128 ад. В качестве передового отряда иметь: две-три роты морской пехоты за счет базы. Немедля приступить к подготовке операции, плавсредств , стрелковых войск к погрузке, к формированию отряда морской пехоты, усилив моряков автоматчиками дивизии. Подготовить радиосредства, обеспечивающие надежную связь со мною и с Петропавловской базой на подходе и при выполнении операции.» (ЦАМО РФ, фонд 238, опись 170250, дело 1, лист 188)

Северо-Курильские острова в августе 1945 обороняла японская 91-я пехотная дивизия (в составе 73-й и 74-й пехотных бригад), а также 11-й танковый полк. Одна пехотная бригада и большинство подразделений танкового полка размещались на острове Шумшу (самый северный из Курильских островов), Большинство подразделений другой пехотной бригады и часть танкового полка – на острове Парамушир (южнее Шумшу ). Несколько рот 91-й дивизии размещались на других Северо-Курильских островах.

Высадка советского десанта на остров Шумшу началась в 4.30 утра 18 августа 1945. Сначала высадился передовой отряд (батальон морской пехоты), в 9.00 – 1-й эшелон десанта (138-й стрелковый полк), затем – 2-й эшелон (373-й стрелковый полк). Всего в составе советского десанта было 8.824 человек.

Остров Шумшу обороняла японская 73-я пехотная бригада (91-й пехотной дивизии) и 11-й танковый полк (60 лёгких танков) – всего 8.480 человек.

У советского десанта было примерно двукратное преимущество в артиллерии (включая корабельную), подавляющее в авиации, в стрелковом вооружении (примерное равенство по числу винтовок – 4630: 4805, абсолютное превосходство в автоматах – 2383: 0, преимущество в пулемётах – 492: 312, значительное количество противотанковых ружей – 215); у японцев – абсолютное преимущество в танках (лёгких). Успеху советского десанта способствовало то, что японцы не ожидали высадки со стороны Камчатки, на восточной оконечности Шумшу . Там были размещены японские три артиллерийские батареи, но не было минных полей и проволочных заграждений. Основная часть японских сил была сосредоточена на западной оконечности Шумшу (в районе базы Катаока ), там же были минные поля и проволочные заграждения, устроенные японцами в ожидании американского десанта. В 5.05 утра 18 августа передовой отряд советского десанта высадился на восточную оконечность Шумшу незамеченным японцами (более того – траншеи в месте высадки оказались не занятыми противником), и к 9 часам утра вышел на скаты высоты 171,2 в центральной части острова, где встретил сопротивление японцев, закрепился и стал готовиться к дальнейшему продвижению, ожидая подхода основных сил десанта.

К 11.30 на скаты этой высоты вышел первый эшелон десанта (138 сп ), а к 13.00 – 2-й эшелон десанта (373 сп ). Они высаживались под фланкирующим огнём японской артиллерии (заметившей корабли десанта примерно в 6 часов утра), понеся потери личного состава и вооружения (в частности, были утрачены почти все радиостанции).

«В 14.00 18.8.45 г. противник силою до батальона при поддержке 18 танков и огня артиллерии из района юго-западных скатов выс . 171,2 контратаковал наши части. Несмотря на упорное сопротивление наших подразделений противнику удалось достаточно потеснить передовые подразделения 1/138 сп и выйти к передовому краю обороны.

Однако решительными действиями истребителей танков и расчетов ПТ ружей, своевременно сосредоточенных на направлении контратаки противника, ни один его танк не прошел боевые порядки нашей пехоты. Произведя преждевременный разворот для уничтожения наших боевых порядков, танки противника подставили свои борты под огонь наших 45-мм орудий и ПТ ружей. В результате было подбито 17 танков и только одному удалось уйти на восточные скаты выс . 171,2.

В этом бою с танками противника немеркнущей славой покрыли свои имена герои-моряки красноармеец Власенко, старшина 2 статьи Бабич и сержант Рында. Комсомолец Власенко, обвязав себя гранатами, с возгласом "За Родину! За Сталина!" бросился под гусеницы японского танка, так же мужественно и хладнокровно бросился под другой танк старшина 2 статьи Бабич. Третий танк взорвал гранатой сержант Рында.

В 18.00 часов части десанта при поддержке корабельной артиллерии перешли в атаку на выс . 171,2. Противник упорно сопротивлялся, и лишь после двухчасового ожесточенного боя с выходом частей десанта на ее западные скаты высота была взята.

В ходе дневного боя было захвачено 139 пленных, 10 орудий и 5 складов с различным боевым имуществом. Убито 234 и ранено 140 солдат и офицеров противника, уничтожено 17 танков.

128-я авиадивизия в течение 18.8.45 г. наносила бомбо-штурмовые удары по ВМБ Катаока и Касивабара [ последняя – на острове Парамушир ] с задачей подавления артиллерии береговой обороны и воспрепятствования уходу транспортов противника из баз. Бомбометание велось группами от 8 до 16 самолетов при облачности 6-7 баллов с высоты 1500-2000 м. Всего было произведено 87 самолето-вылетов . Сброшено 344 бомбы ФАБ-100.»

В 9 часов утра 19 августа к переднему краю советских войск пришли парламентеры японского командования. Они передали текст сообщения командира японской 91-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Цуцуми Фусаки , в котором говорилось:

«Наши войска получили свыше следующий приказ:

1. Войскам сегодня, 19 числа, к 16.00 прекратить всякие боевые действия.

Примечание: Оборонительные действия, предпринимать которые мы вынуждены в связи с активным вторжением противника, не являются боевыми действиями.

1. Наши войска на основании этого приказа сегодня, 19 числа, в 16.00 прекращают всякие боевые действия.

Примечание: Если после этого времени наши войска будут атакованы, я на основании упомянутого приказа возобновляю оборонительные действия.

1. Поэтому прошу Ваши войска к 16.00 прекратить боевые действия.» «В 17.00 19.8.45 г. генерал Гнечко встретился с командиром 73 пбр генерал-майором Сузино Ивай , начальником штаба 91 пд подполковником Янаока Такедзи и вручил свои требования о безоговорочной капитуляции японских войск, гарантировав безопасность жизни и сохранение личного имущества невоенного образца.» (ЦАМО РФ, фонд 238, опись 1584, дело 159)

В 18.30 19 августа 1945 командующий Камчатским оборонительным районом получил приказ командования 2-м Дальневосточным фронтом:

«Не позднее 20.00 20.8.45 г. силами 101 сд (без одного полка) с частями усиления и кораблями ПВМБ закончить оккупацию островов Шумшу , Парамушир и Онекотан , разоружить и пленить японские войска.

Штаб 101 сд поставить в Катаока .

Пленных питать по нормам японского пайка за счет местных японских средств.» (ЦАМО РФ, фонд 66, опись 178499, дело 3, лист 266)

20 августа силы советского десанта на острове Шумшу перешли в наступление и к исходу дня продвинулись на 5 км западнее высоты 171,2. В течение этого дня советская 128-я авиадивизия наносила удары по японским базам Катаока (на Шумшу ) и Касивабара (на Парамушире ).

В 24.00 20 августа 1945 генерал-майор Гнечко получил от командира японской 91-й пехотной дивизии ответ на требование безоговорочной капитуляции:

«Японские войска в северной части Курильских островов прекращают всякие боевые действия, складывают оружие и сдаются советским войскам.»

Советские потери в технике и вооружении в ходе взятия Шумшу составили:

Десантных судов – 5

Катер МО – 1

Самолётов – 3

Орудий45 мм– 3

Миномётов – 116

Противотанковых ружей – 106

Пулемётов – 294

Автоматов – 762

Винтовок – 911

Пистолетов – 74

(ЦАМО РФ, фонд 66, опись 3191, дело 23, лист 154)

23 августа советские войска заняли базу Катаока (на Шумшу ) и высадились в базе Касивабара на острове Парамушир .

30 августа 1945 советские войска заняли острова Симушир и Уруп (каждый – по одному стрелковому батальону 302 сп ), завершив занятие Северо-Курильских островов частями 101-й стрелковой дивизии Камчатского оборонительного района.

Хоккайдская операция

18 августа 1945 (в 22.20) главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке маршал Василевский поставил задачу командующему 1-м Дальневосточным фронтом оккупировать северную часть японского острова Хоккайдо:

«… в период с 19.8.45 г. по 1.9.45 г. оккупировать половину о. Хоккайдо к северу от линии, идущей от города Кусиро до города Румои , и южную часть Курильских о-вов до о. Симушир включительно.

Для этой цели при помощи судов ТОФ и частично морского торгового флота в период с 19.8.45 г. по 1.9.45 г. перебросить две стрелковые дивизии 87 ск .

В те же сроки перебазировать на Хоккайдо и Курильские о-ва одну истребительную и одну бомбардировочную авиадивизии 9 ВА.» (ЦАМО РФ, фонд 66, опись 178499, дело 1, лист 266)

Затем, 19 августа (в 13.00) последовал приказ командующего Тихоокеанским флотом адмирала Юмашева на проведение десантной операции на северную часть о. Хоккайдо и южные о-ва Курильской гряды:

«Войска 1 ДВФ имеют задачу: двумя сд оккупировать северную часть о. Хоккайдо и одной сд – южную часть Курильских о-вов, до о. Симушир включительно. Флоту поставлена задача: в период с 20.08 по 1.09.45 г. высадить три сд 87 ск на о. Хоккайдо и южную часть Курильских о-вов.

Решил: Высадку трех сд произвести тремя эшелонами. Первый эшелон в составе одной сд перевезти на транспортах с первым броском на боевых кораблях и быстроходных десантных судах.

Последующие эшелоны – на транспортах.

Приказываю:

А. Командиру высадки – контр-адмиралу Святову .

Высадить в порт Румои ДЕС в составе трех сд 87 ск и 354-й отдельный батальон морской пехоты:

а) первый эшелон – одна сд на транспортах с первым броском в составе одного СП и 354 обмп на боевых кораблях и быстроходных десантных судах.

Высадка – с рассветом 24.08.45 г.

354 обмп имеет задачу захватить порт и город Румои , готовя его для базирования флота;

б) второй и третий эшелоны на транспортах в охранении боевых кораблей по моему особому приказанию.

Б. Командиру ДЕС – командиру 87 ск .

Высадиться в порту Румои и в дальнейшем следовать согласно приказу командующего 1 ДВФ.

В. Командующему ВВС – генерал-лейтенанту авиации Лемешко .

а) Установить наличие боевых кораблей противника в южной части о. Сахалин, о. Хоккайдо, Сангарском проливе и оборону порта Румои ;

б) прикрыть ДЕС на переходе морем и в районе высадки;

в) к 8.00 25.08.45 г. иметь в районе высадки ДЕС ударную авиацию в составе одного полка бомбардировщиков, одновременно имея два полка бомбардировочной авиации в немедленной готовности к вылету на аэродромах.

Удары произвести только по сигналу командира высадки контр-адмирала Святова .» (ЦАМО РФ, фонд 234, опись 3213, дело 194, листы 13-14)

В следующем приказе (19 августа, 14.00) командующий ТОФ определил корабельный состав десанта:

Корабли охранения и поддержки – лидер «Тбилиси», эсминцы «Резвый», «Разящий», «Рьяный», четыре сторожевых корабля «ЭК» (фрегаты американской постройки, переданные СССР по ленд-лизу ), четыре тральщика «АМ», четыре катера «БО», шесть торпедных катеров типа «А-1».

Десантные суда – шесть ДС (американской постройки, переданные СССР по ленд-лизу ) и шесть судов гражданского флота ("Невастрой ", "Дальстрой ", "Менделеев", "Севзаплес ", "Плеханов", "Урал"). (ЦАМО РФ, фонд 234, опись 3213, дело 194, листы 15-16)

В тот же день (19 августа) командующий ТОФ адмирал Юмашев доложил главнокомандующему советскими войсками на Дальнем Востоке маршалу Василевскому, что корабли с первым эшелоном десанта готовы выйти из бухты Золотой Рог в 20.00 21 августа, планируемая высадка десанта в порту Румои на Хоккайдо – в 5.00 24 августа . (ЦАМО РФ, фонд 66, опись 178499, дело 1, лист 443)

Однако в 01.15 21 августа 1945 главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке маршал Василевский издал оперативную директиву:

«Срок начала операции по высадке наших войск в северной части о. Хоккайдо и южной части Курильских о-вов будет дополнительно указан Ставкой Верховного Главного Командования.

Высадку наших войск на указанные о-ва произвести с южной части о. Сахалин.

Командующему Тихоокеанским флотом адмиралу т. Юмашеву после захвата нашими наземными войсками южной части о. Сахалин и порта Отомари перебазировать сюда необходимое число боевых кораблей и транспортных средств с тем, чтобы по получении указания Верховного Главного Командования немедленно начать десантную операцию с южной части о. Сахалин на о. Хоккайдо.

… Срок готовности для этой операции – исход 23.8.45 г.» (ЦАМО РФ, фонд 66, опись 178499, дело 9, листы 34-37)

Однако Южный Сахалин (и порт Отомари ) был занят советскими войсками только 25 августа. И к тому времени США чётко объяснили СССР, что не предоставят ему зону оккупации на Хоккайдо. Поэтому эта десантная операция так и не была осуществлена.

Южно-Курильская операция

Овладение Южно-Курильскими островами было возложено на Северную Тихоокеанскую отдельную флотилию и 113-ю стрелковую бригаду. На этих островах в августе 1945 размещалась японская 89-я пехотная дивизия.

Выполнение этой задачи было возложено на капитана 1 ранга Леонова, отряд кораблей которого с 25 августа находился в порту Отомари (ныне – Корсаков) на юге Сахалина. Каперанг Леонов выделил для занятия Южно-Курильских островов два тральщика и две роты морской пехоты.

28 августа на остров Итуруп был высажен десант в составе одной роты морской пехоты. На берегу командир этой роты узнал от японского офицера, что на острове Итуруп японский гарнизон состоит из 10 тысяч человек и запросил поддержки. По этому запросу была высажена вторая рота морпехов , то есть весь состав десанта. Японский гарнизон капитулировал.

1 сентября одна рота морской пехоты с острова Итуруп была переправлена на тральщике на остров Кунашир, для разоружения японского гарнизона (3,6 тысяч человек) на том острове. В этот же день на островах Итуруп и Кунашир высадились подразделения 113-й стрелковой бригады.

3-4 сентября 1945 двумя ротами 113-й бригады были заняты острова Малой Курильской гряды – Сибецу , Суйсио , Юри , Тараку , Харакура . Японские гарнизоны (общей численностью 850 человек) были взяты в плен. На этом взятие Курильских островов было завершено.

Общий итог

Всего на Южном Сахалине и Курильских островах в советский плен было взято 63.840 японцев (ЦАМО РФ, фонд 234, опись 68579, дело 3, лист 101) .

В ходе боевых действий на Южном Сахалине и на острове Шумшу было убито до тысячи японских солдат и офицеров, погибло и пропало без вести около двух тысяч советских военнослужащих.

	Южный Сахалин
	Победа советских войск, вхождение Южного Сахалина в состав СССР
Противники
	Японская империя
Командующие
Л. Г. Черемисов	К. Хигути
В. А. Андреев
Силы сторон
Неизвестно	Неизвестно
Неизвестно	Неизвестно

Южно-Сахалинская операция (11 - 25 августа 1945) - наступательная операция вооружённых сил СССР против японских войск в ходе Советско-японской войны (в конце Второй мировой войны) с целью овладения Южным Сахалином. Эта наступательная операция является одной из операций Советско-японской войны. Завершилась победой Красной Армии - весь остров Сахалин целиком стал принадлежать СССР.

Расстановка сил

СССР

• 16-я армия (командующий генерал Л. Г. Черемисов) 2-го Дальневосточного фронта (командующий генерал армии М. А. Пуркаев)
• 56-й стрелковый корпус
• 79-я стрелковая дивизия
• 2-я стрелковая бригада
• ряд отдельных стрелковых, танковых и артиллерийских частей
• 113-я стрелковая бригада
• 214-я танковая бригада
• 255-я смешанная авиационная дивизия (106 самолётов)
• Северная Тихоокеанская военная флотилия (командующий вице-адмирал В. А. Андреев) Тихоокеанского флота (командующий адмирал И. С. Юмашев)
• К операции привлекались около 30 кораблей и катеров флотилии
• морская авиация Тихоокеанского флота (80 самолётов)

Япония

• 88-я пехотная дивизия 5-го фронта (командующий генерал-лейтенант К. Хигути)
• Котонский укреплённый район (17 дотов, 28 арт. и 18 миномётных позиций и др. сооружения, гарнизон - 5400 чел.)
• части пограничной охраны
• отряды резервистов

Ход операции

Северный и Южный Сахалин связывала единственная дорога, проходившая по меридиально вытянутой долине реки Поронай. Здесь японцы соорудили Котонский укрепрайон, упирающийся левым флангом в Поронайскую цепь, а правым в заболоченный правый берег Пороная.

Атака на Котонский укрепрайон

Главный удар по Котонскому укрепрайону в долине реки Поронай наносил 56-й стрелковый корпус, под командованием генерал-майора А. А. Дьяконова. Корпус состоял из 79-й стрелковой дивизии генерал-майора И. П. Батурова, 2-й стрелковой бригады полковника А. М. Щекалова, 214-я танковой бригады подполковника А. Т. Тимиргалеева, 678-го и 178-го отдельных танковых батальонов, отдельного Сахалинского стрелкового полка, артиллерийской бригады (пулеметный, гаубичный и минометный полки), 82-й отдельной пулеметно-стрелковой роты. Авиационную поддержку корпусу оказывала 255-я смешанная авиационная дивизия (106 самолетов).

Основной удар нанесла 79-я стрелковая дивизия, усиленная 214-й танковой бригадой и артиллерией, в направлении Хонда,Котон. Ещё один полк наступал по бездорожью через опорный полицейский пункт Муйка в обход главной полосы укрепрайона с восточной стороны.

Передовой отряд под командованием капитана Г.Г. Светецкого 165-го стрелкового полка в 11 часов утра 11 августа завязал бой за пограничный опорный пункт Хонда (Ханда), который прикрывал первую полосу обороны укрепрайона. Советские войска энергично атаковали японцев, захватили четыре цилиндрических дота и прочно закрепились на этом рубеже. Упорно сопротивлявшийся противник взорвал мост через реку и тем самым перекрыл путь советским танкам. В бой вступили подошедшие основные силы 165-го стрелкового полка. В течение ночи из бревен и подручных средств была сооружена временная переправа, и с рассветом пехота и танки атаковали Хонду. 6-я рота капитана Фарафонова обошла опорный пункт с тыла и овладела частью траншеи. Тогда Светецкий ввел в бой 5-ю роту, отрезав тем самым противнику путь отступления. Все попытки вражеских солдат вырваться из окружения не имели успеха. Ожесточенный бой продолжался до вечера и окончился полным разгромом и пленением японского гарнизона.

В ночь с 11 на 12 августа передовой отряд 179-го стрелкового полка, который вел командир батальона капитан Л. В. Смирных, прошел вдоль заболоченного левобережья реки Поронай и неожиданно для противника атаковал опорный пункт Муйка. В результате рукопашной схватки гарнизон был разгромлен. Однако подошедшие утром главные силы полка не смогли двигаться дальше на юг из-за сильного огня из соседнего опорного пункта. Тогда командир полка принял решение блокировать его одним батальоном, а остальными силами идти через болота напрямик к городу Котон - важнейшему узлу сопротивления укрепрайона. Всю ночь на 13 августа бойцы пробирались через кусты и топи, иногда по пояс в воде, неся над головой оружие и боеприпасы. Первым шел батальон капитана Смирных.

К вечеру 12 августа 165-й стрелковый полк подошел к переднему краю главной полосы Харамитогского укрепрайона и вместе со 157-м стрелковым полком, следовавшим во втором эшелоне дивизии, начал штурм.

К утру 13 августа к станции Котон вышла рота старшего лейтенанта Дорохова из батальона Смирных. На рассвете японцы предприняли вылазку, предварительно открыв сильный минометный и пулеметный огонь. Советские солдаты ответили длинными пулемётными очередями. Дорохов поднял солдат в атаку. Почти одновременно атаку на противоположную сторону станции начал капитан Смирных с основными силами батальона. Захватив дорогу, он выставил заслон и приказал бойцам прорываться к вокзалу, куда каждую минуту могли подойти резервы врага. Однако встретив ожесточённое сопротивление батальон понёс первые потери в данной операции.

Бой за город и станцию продолжался двое суток. Активные действия батальона Смирных решили исход схватки. К вечеру 15 августа полк полностью овладел Котоном. 16 августа капитан Смирных погиб. Посмертно ему было присвоено звание Героя СССР. На Сахалине его именем названы два населенных пункта (Леонидово и Смирных) и городской округ.

На рассвете 16 августа после часовой артиллерийской и авиационной подготовки советские войска начали штурм главной полосы японской обороны одновременно с фронта и тыла. К исходу 17 августа они расчленили войска противника на отдельные группы. К вечеру следующего дня, после овладения основным перевалом Харами-Тогэ, с укрепленным районом было покончено. Остатки японского гарнизона капитулировали.

В этих боях высокую боевую выучку и храбрость показали артиллеристы батареи, которой командовал старший лейтенант П. Н. Сидоров. Действуя в боевых порядках пехоты, артиллеристы прямой наводкой уничтожали огневые точки, отражали контратаки противника. Только за 16 августа батарея уничтожила до роты пехоты, 6 наблюдательных пунктов и подавила 4 дота.

Десанты

Так было на рубежах, разделявших северную и южную части острова. Чтобы ускорить разгром японцев, по решению командующего 16-й армией отряд кораблей Северной Тихоокеанской флотилии с десантом моряков и бойцов 113-й стрелковой бригады полковника Н. 3. Захарова вышел из Советской Гавани. Переход совершался при ветре 5 баллов и видимости менее одного кабельтова. Утром 16 августа, подавив огневое сопротивление противника, 365-й отдельный батальон морской пехоты и 2-й батальон 113-й стрелковой бригады высадились десантом в порт Торо и стремительным ударом овладели портом и городом Торо (Шахтерск). 20 августа был высажен десант в порт Маока (Холмск). Несмотря на заявление о безоговорочной капитуляции, японские войска на острове продолжали сопротивление. Таково было требование японского правительства. Оно пыталось выиграть время для последнего акта ограбления фактически уже потерянной им южносахалинской колонии. Десант в порт Отомари (Корсаков) 25 августа, через который в основном осуществлялись эвакуация и вывоз материальных ценностей, была последним актом боевых действий на острове. В итоге проведенной операции было взято в плен 18320 японских солдат и офицеров.

Успешно завершилась операция советской армии и флота по освобождению Южного Сахалина от японских войск в ходе Второй мировой войны.

По условиям Портсмутского мирного договора 1905 года, завершившего Русско-японскую войну 1904-1905 годов, Россия уступала Японии южную часть Сахалина (по 50-ю параллель северной широты) при условии, что обе стороны не станут строить на острове никаких военных укреплений. Договор предусматривал также отвод и русских, и японских войск из Маньчжурии (северо-восток современного Китая).

В 1925 году при установлении с Японией дипломатических отношений советское правительство признало договор с оговоркой, что не несет за него политической ответственности, и добросовестно выполняло его. Япония же нарушила договор, оккупировав в 1931 году Маньчжурию и построив укрепления на Южном Сахалине.

Во время Второй мировой войны, на Тегеранской конференции лидеров стран антигитлеровской коалиции в 1943 года СССР дал принципиальное согласие на вступление в войну против Японии.

Выработанное в Ялте в феврале 1945 года советско-американо-британское соглашение уточняло, что СССР вступит в войну с Японией через 2-3 месяца после капитуляции Германии при условии "восстановления принадлежавших России прав, нарушенных вероломным нападением Японии в 1904 году" — возвращения южной части Сахалина.

Верный обязательствам, СССР объявил войну Японии 8 августа 1945 года. На следующий день началась Маньчжурская наступательная операция, успешное развитие которой создало предпосылки для ударов по японским войскам и на других участках фронта.

Подготовленный позднее американским командованием на Тихом океане и согласованный с союзниками "Общий приказ №1" предписывал японским войскам на Сахалине и Курильских островах сдаваться советскому командованию.

10 августа главком советских сил на Дальнем Востоке маршал Советского Союза Александр Василевский приказал командованию 2-го Дальневосточного фронта (генерал-полковник Максим Пуркаев) подготовить и провести в срок до 25 августа операцию по освобождению Южного Сахалина.

Части Красной армии на севере острова были объединены командованием 56-го стрелкового корпуса гвардии генерал-майора Анатолия Дьяконова. Главные силы корпуса составляли стрелковая дивизия, танковая бригада и три артиллерийских полка. К операции привлекались также отдельная стрелковая бригада 16-й армии (генерал-майор Леонтий Черемисов), батальон морской пехоты и корабли Северной Тихоокеанской флотилии (вице-адмирал Владимир Андреев). Эти силы базировались на континентальные порты Советская Гавань и Ванино. Операцию поддерживала смешанная авиадивизия (около 100 самолетов).

Южный Сахалин обороняла 88-я японская пехотная дивизия (генерал-лейтенант Тоитиро Минэки), части полевой жандармерии и резервисты (всего около 30 тысяч человек). Опорой обороны служил оборудованный вдоль пограничной 50-й параллели севернее города Котон (Победино) укрепленный район, перекрывавший единственную дорогу с севера на юг острова вдоль долины реки Поронай.

План операции предусматривал прорыв приграничного укрепленного района силами 56-го корпуса и разгром японской группировки при участии высаживаемых с моря десантов, имевших задачу, в том числе, не допустить эвакуации с острова войск противника и материальных ценностей.

Начав наступление 11 августа , части 56-го корпуса к исходу 18 августа овладели приграничными укреплениями и продолжили движение на юг в направлении административного центра Южного Сахалина города Тоёхара (Южно-Сахалинск).

Параллельно, в период с 16 по 25 августа, переправленные с континента морские пехотинцы и бойцы стрелковой бригады 16-й армии захватили порты Торо (Шахтерск) и Маока (Холмск) и военно-морскую базу Отомари (Корсаков). 25 августа город Тоёхара был взят. Более 18 тысяч японских солдат и офицеров сдались в плен.

Отличившиеся в боях 79-я стрелковая дивизия, 113-я отдельная стрелковая бригада, 255-я смешанная авиадивизия и еще несколько частей получили почетные наименования "Сахалинских".

Разгром японских войск на Сахалине предопределил успех Курильской десантной операции, в ходе которой к 1 сентября 1945 года советские войска очистили от противника все Курильские острова, отторгнутые Японией в 1855-1875 годах.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников