Сентябрь 42-го года выдался на удивление жарким. Не смотря на раннее утро, солнце палило неимоверно. Двое солдат из боевого охранения, лёжа в тенёчке, лениво переговаривались о положении на фронте, потом речь зашла о родных местах, жёнах и детях, оставшихся на оккупированных территориях.

— Эх, за Дунькой своей соскучился, мочи нет! Ночами снится. А до войны было, неделями на неё не глядел-то.
— Да цыц, ты! – прервал товарища второй боец. – Кажись, ветка где-то хрустнула!
Солдаты мгновенно сбросили с себя полудрёму и схватились за винтовки. Уже через несколько секунд из чащи вышел испуганного вида парень в замусоленной одежде. Увидев людей в форме, он бухнулся на колени и поднял руки.
— Братки, не стреляйте! Я сдаваться пришёл.
Солдаты с тревогой глянули друг на друга.
— Ты, паря, стой где стоишь, а то шмальну промеж глаз. Ну, а ты Егорка, двигай за командиром, — скомандовал тот, что постарше и передёрнул затвор.

Известие о том, что бойцы из боевого охранения поймали немецкого шпиона, быстро докатилось до контрразведки, и уже через час лейтенант особого отдела НКВД Калининского фронта Фёдор Мальцев, прибыл на место происшествия.

При виде особиста, боец, охранявший перебежчика, вытянулся в струнку.
— Товарищ лейтенант Госбезопасности! Вон, шпиона фашистского поймали!
От этих слов парень невольно вздрогнул и зыркнул из-под картуза на Мальцева:
— Да какой там шпион?! Я ж сам сдаваться пришёл.
Во время короткого допроса выяснилось, что Пётр Жмаков, так звали задержанного, 3 месяца назад попал в плен. Потом был лагерь военнопленных с адским режимом. Не выдержав голодухи, Жмаков дал согласие на вербовку и вскоре его перевели в отдельный барак, где хорошо кормили и не избивали по нескольку раз в день.
— Мужик, который меня вербовал, недели две талдычил как собирать в прифронтовой полосе нужные сведения. Как назад через линию фронта вернуться, — шмыгнул носом перебежчик, — только, я сразу же решил сдаться родной власти. Мне главное было с лагеря свинтить.
Мальцев внимательно слушал задержанного, всё больше убеждаясь, что тот говорит правду. А Жмаков, немного освоившись, строчил, как из пулемёта:
— После выполнения задания, вербовщик обещал 3000 оккупационных марок, новое обмундирование и казённое питание. Бумагу какую-то дал подписать, что в случае перехода на сторону большевистского режима, меня при задержании расстреляют.

Лейтенант Госбезопасности 2 часа забрасывал перебежчика неожиданными вопросами, пытаясь уличить во лжи или в несоответствии фактов. За это время Жмаков как на духу выложил, что творилось в лагере, фамилии немцев, обучавших его нехитрому ремеслу сбора информации в прифронтовой зоне и ещё много других сведений по этому абверовскому хозяйству, где, как блины пекли агентов из советских военнопленных, бросая их десятками через фронт.

После того, как все необходимые вопросы были заданы, Мальцев дал подписать Жмакову протокол допроса:
— Ну, будем надеяться, что ты говоришь правду. Только в этом случае есть надежда избежать смертной казни.
Наблюдавшие в сторонке за допросом, бойцы боевого охранения угрюмыми взглядами проводили особиста и перебежчика.
— Не, ну ты видал какой спец?! Всю душу из парня вынул. У меня у самого аж поджилки тряслись от взгляда этого волкодава.
— А ты что, Егорка, думал?! НКВД – это тебе не шарашкина контора! Не дай Бог с таким встретиться на кривой дорожке! – И солдат украдкой перекрестился, зыркая по сторонам.

На фронте офицеров особых отделов НКВД за глаза презрительно называли «особняками». Ну, действительно, мало кто из войсковых солдат или офицеров желали водить дружбу с сотрудниками грозного бериевского ведомства. Как только особист появлялся в поле зрения, народ тихо рассасывался, создавая вокруг НКВДшника некий вакуум. Эти люди обладали неимоверными властью и полномочиями. Могли одним росчерком пера стереть любого в лагерную пыль.

Рассказ основан на реальных событиях.

Уже через час Мальцев доставил арестованного в расположение комендантской роты.
— О, здорово, фюрер! Нового шпиона приволок? И как у тебя так ловко это получается?
С этими словами из дома, где временно размещалась прокуратура, выкатился старший лейтенант Куприянов и принялся отмывать руки от крови. Мальцев невольно поёжился, наблюдая эту картину. А Жмаков, так тот вообще чуть в обморок не грохнулся.
— Да вот, задержанного доставил. Я его допросил по всей форме. Дальше уж твоя забота, — отвёл взгляд в сторону Мальцев, желая побыстрее закончить разговор. Разное говорили про Куприянова, мол, полюбляет он допросы с пристрастием. Да и саморучно привести в исполнение приговор трибунала не гнушается. А тот, даже не заметив кислого выражения лица коллеги, весело заржал:
— Этого я уж на завтра оставлю. Устал чертовски. Юра! – зычно гаркнул старлей и перед ним мигом вырос перепуганный солдат.
— Орёлика под замок и глаз с него не спускать!
Мальцев пытался, было объяснить, что Жмаков – мелкая сошка, сдался по собственной инициативе. Но Куприянов лишь отмахнулся:
— Разберёмся, дружище! Хух, и намаялся же я сегодня! Крепкий орешек попался. Шмальнул себе в плечо, а говорит, что в бою ранили! – Снова зашёлся смехом старлей, выливая в кусты окровавленную воду.
— Не на того нарвался, дезертир проклятый! Я лично эту пулю достал, а она советского образца! Так нет же, всё равно отнекивается, чёрт упёртый. Ничего-ничего, к вечеру образумится. И не таких ломали!

В первые годы войны львиную долю следственных материалов особых отделов составляли, так называемые, самострелы. Стреляли обычно в правую руку, чтобы надолго выбыть из строя. Ну, а если удастся прострелить сухожилье, то и вообще перебраться в какую-нибудь тыловую часть. Чтобы фронтовые фельдшеры не распознали самострел, солдаты научились скрывать следы ожога от выстрела в упор, использовали подушки, котелки с песком, скрученные шинели. Но у особистов была хорошо налажена агентурная сеть и обычно таких шустриков выводили на чистую воду.

Куприянов тяжело опустился на лавку, доставая флягу со спиртом.
— Я всё никак в ум не возьму, как ты, Мальцев, такой чистенький и праведный в службу-то попал?
Сделав добрый глоток, старлей передал флягу:
— Да ты пей, не гнушайся, спирт медицинский, такого днём с огнём не сыщешь.
Мальцев неохотно отпил из баклаги и глянул на часы.
— Леонидович, давай поскорее бумаги на перебежчика оформим. Мне ещё до части 5 вёрст пилить.
— Да ладно, успеешь! К тому же разговор есть. Недавно немецкого диверсанта взяли с той стороны, — Куприянов махнул в сторону линии фронта, — матёрый, гад, оказался, до последнего патрона отстреливался! Еле скрутили, гниду. А прокололся, не поверишь, на ерунде – Орден Красного Знамени положено на левой груди носить, а этот болван на правую прицепил! Да, видать господа из Абвера совсем нас за зелёных пацанов держат! – презрительно сплюнув, Куприянов хлопнул Мальцева по плечу, — так что имей ввиду – на такие мелочи необходимо обращать внимание в первую очередь. Ну, ещё по глоточку? – больше для проформы спросил старлей, и жадно приложился к фляге.

Специалисты из гитлеровской разведки полагавшие, что война с большевиками будет скоротечной, в первые годы войны не уделяли должного внимания легендированию своих агентов. Скажем так: скрепки в солдатских книжках были сделаны из стали и не ржавели от солдатского пота, как документы советского образца, скреплённые обычной проволокой. На фальшивом Ордене Красной Звезды немцы изобразили красноармейца не в сапогах, а в ботинках.

Из инструкции. Сотрудникам Особых Отделов НКВД во время розыска немецкой агентуры особое внимание обращать на награды, а именно: медали «За отвагу» и «За боевые заслуги» должны быть выполнены из серебра, а абверовскими специалистами они штампуются из латуни, покрытой лишь тонким слоем серебра. На выпуклостях металл быстро стирается, и из-под него проступает латунная желтизна, свидетельствующая о подделке.

Чистый медицинский спирт без закуси таки сделал своё коварное дело, и офицеры быстро захмелели. Напрочь забыв о делах, Куприянов и Мальцев вели не торопливый мужской разговор, иногда прикладываясь к фляге.
— Ну вот, обида меня берёт! – рубанул рукой воздух старлей, — целыми днями как белка в колесе крутишься! На чистую воду этих сволочей выводишь, а благодарности – ну ни на грош!
Снова закурив, Куприянов печально усмехнулся.
— Как одним, так ордена, медали, уважение всеобщее, а Андрею Леонидовичу – шиш с маслом. А я, брат, с начала войны одних только смертных приговоров исполнил больше сотни. И, заметь, ни одного побега!
Куприянов сжал мясистые кулаки, взглянув на которые, Мальцев невольно поёжился: «От такого сбежишь…», подумал Фёдор, вспоминая, как собутыльник после допроса, неистово отмывал окровавленные руки.
— Товарищ старший лейтенант, ЧП у нас! – издалека подал голос Мигуля, боясь потревожить покой начальника, — самострел-то кровищей изошёл. В лазарет его к доктору нужно.
Куприянов с трудом понял о чём идёт речь, а потом рявкнул:
— Отставить панические настроения! Всё равно завтра к стенке эту шкуру поставим! Только медикаменты почём зря переводить!
Выплеснув в горло последние капли спирта, Куприянов заплетающимся языком скомандовал:
— Ты лучше, Мигуля, смотайся к медикам и притащи нам ещё спиртяги. Скажи, лично Андрею Леонидовичу!
После того, как солдат бросился выполнять приказ, разговор зашёл о положении на фронте. Ведь со дня на день должно было начаться наступление в районе Ржева.

Информация о начале Ржевско-Сычевской операции была тайной за семью печатями. Командующие Калининским и Западным фронтами Конев и Жуков только утвердили в Ставке план разгрома 9-й немецкой армии и группы «Центр», но контрразведчики одними из первых были посвящены в планы Генштаба. Особую роль в преддверии атаки играли сведения пленных, агентурная работа среди офицерского состава фронта, оперативная обстановка в тылу и на передовой.

30 июля 1942 года впервые в истории войны началось, так называемое, артиллерийское наступление. Оно заключалось в непрерывной поддержке пехоты и танков массированным огнём артиллерии в течении всего периода наступления от одного объекта обороны к другому. К концу первого дня советские войска прорвали оборону на 10-километровую глубину. До Ржева оставалось каких-то 5 км. Однако преодоление этих километров растянулось на месяц.

Мальцев со сладостным предчувствием ожидал свою возлюбленную, практически невесту, Люсю, санитарку из медсанбата. Наверное, в сотый раз взглянув на часы, лейтенант уловил знакомый аромат духов и резко развернувшись, нежно прижал девушку к себе.
— Ну, что так долго, Люсёк?! – прошептал Фёдор, по хозяйски пройдясь ладонью по бедру.
— Да тихо ты, дурачок, увидит ещё кто! – кокетливо отмахнулась Люся. Но Мальцева сейчас не остановила бы даже бомбёжка. Он тянул свои губы к миловидному личику.
— Люся, как же я истосковался-то по тебе. Люся!
— Какая нахрен Люся?! Мальцев! Ты что белены объелся?!
Придя в себя, Фёдор понял, что это был всего лишь сладкий сон, а разбудил его капитан особого отдела дивизионной контрразведки Бондарев.
— Виноват, товарищ капитан! – застёгивая верхнюю пуговицу гимнастёрки, начал оправдываться смущённый лейтенант:
— Сигнальщиков немецких целую ночь ловили, вот и сморило.
— А главного сигнальщика часом не Люсей звали?
Выдержав многозначительную паузу, он извлёк из планшета вчетверо сложенный листок.
— Мне тут занимательный документ в руки попал. Ознакомься! Небось, ни каждый день анонимные доносы на себя читаешь?!
От этих слов в душе Мальцева похолодело. Он быстро пробежал газами по аккуратно выведенному чьей-то подлой ручонкой тексту, до конца не веря в происходящее. В доносе говорилось, что лейтенант Мальцев проявляет халатность в работе, лояльно относится к изменникам родины, ведёт панические разговоры о провале Ржевского наступления. Практически вырвав из онемевших пальцев лист, Бондарев не весело усмехнулся:
— Понимаешь, что бы тебе грозило, попади эта писулька к кому-нибудь другому?
Подняв ошарашенные глаза, Мальцев прошептал:
— Спасибо, Игорь Владимирович! Век не забуду.
— Ну, считай, в расчёте, летёха?! – подмигнул капитан, пряча донос в планшет.
Мальцев через силу улыбнулся, память тут же выдала нагора облаву, во время которой, он спас Бондареву жизнь.

Два месяца назад от местного населения в Особый отдел НКВД Калининского фронта поступила информация, что ночью в небе над деревней Неглинная был слышен шум самолёта. Второй сигнал поступил уже из соседней Поповки – там какой-то офицер узнавал дорогу и даже угощал их сигаретами. Эта информация сразу привлекла внимание чекистов, и нужный квадрат был оперативно оцеплен.

Вот тогда впервые Мальцев и познакомился с Бондаревым, который командовал одной из оперативно-розыскных групп. Ближе к полудню прямо на их засаду вышел подтянутый улыбающийся капитан танковых войск. Бондарев попросил предъявить документы. Пока он их внимательно изучал, Мальцев тихонько сместился за спину танкиста. Полистав офицерскую книжку и пропуск, Бондарев лениво процедил:
— Приказ командования проверять всех, кто передвигается в одиночку в прифронтовой полосе. Так что уж не обессудь, капитан, вываливай из карманов личные вещи.
Танкист осуждающе покачал головой:
— Да, собачья служба у вас, мужики, по карманам шарить. Ну, глядите, коль нужно.
И он начал доставать из карманов складной нож, спички, пачку сигарет… Именно она и заинтересовала Бондарева.
— Ого! Настоящие сигареты. Откуда такое богатство? Кучеряво живут танковые войска!
Поняв по серьёзным прищуренным лицам особистов, что ситуация становится критичной, танкист резко оттолкнулся и двинул ногой в живот автоматчика, представляющего самою большую угрозу. Далее капитан отпрыгнул в сторону и молниеносным движением выхватил из-за голенища дамский пистолет. Лишь отменная реакция Мальцева уберегла жизнь капитану Бондареву. Ведь именно ему предназначалась первая пуля. Фёдор пружинисто оттолкнулся от земли и уже в падении ударил по руке диверсанта. Пуля просвистела в каких-то сантиметрах от виска Бондарева. В этот момент, пришедший в себя автоматчик, со всего маху двинул лжетанкиста прикладом по затылку. А остальное уж было делом техники. Пока боец связывал по рукам и ногам абверовца, Бондарев подошёл к Мальцеву и тихо прошептал:
— Спасибо, Фёдор, теперь я твой должник!

Немецкого агента вычислили благодаря грубейшему проколу Абвера. Дело в том, что ситуация с доставкой продовольствия и амуниции на Калининском, впрочем, как и на других фронтах, прямо скажем была аховой. Войсковым офицерам уже давно не выдавали нормального курева. Народец перебивался махрой, самосадом. Вот по этому появление в тылу пижона, угощавшего мужиков настоящими сигаретами, сразу вызвало подозрение особистов.

— А теперь, Фёдор, мы с тобой вдумчиво разберемся, кому ты мог перебежать дорожку.
Бондарев упёр свой тяжёлый взгляд в переносицу Мальцева.
— Дело в том, что наш аноним уже завалил штаб дивизии очень похожими по смыслу и содержанию писульками. – Лицо капитана неожиданно стало каменным. – Ладно бы на интендантов или штабистов стучал. Этих прислужников одно удовольствие за горло подержать, а то ж нормальные мужики вроде тебя страдают.
Мысли Мальцева скакали лихорадочным галопом и вскоре из вороха подозреваемых остался только один:
— Куприянов! Больше некому! – как током пронзило Фёдора, — мы с ним недавно хорошо на грудь приняли, разговорились о наступлении. Ну, я и брякнул, что дожди, мол, начинаются, дороги-то размоет, танки в болоте загрузнут.
— Куприянов, говоришь?! – прищурился капитан, — это из комендантской роты который? А давай-ка Мальцев смотаемся ко мне, кое-что проверим.

В штабе Бондарев прихватил кое-какие документы, составленные Куприяновым, и вместе с Мальцевым углубился в лес от лишних глаз подальше. Там они сравнили почерк старшего лейтенанта с почерком в анонимном доносе. Хотя анонимка была написана каллиграфическими полупечатными литерами, сразу бросалось в глаза, что буквы «Т» и «Ш» одинаково подчёркнуты сверху и снизу. Бондарев, который в отличие от Мальцева, обучался ремеслу отождествления личности по почерку, был на 100% уверен, что донос написал Куприянов.

У лейтенанта в голове не укладывалось, где он мог перейти дорогу исполнителю приговоров трибунала! Никаких соприкосновений по службе у них не было.

— Чертовщина какая-то! – пробурчал Мальцев, беря в руки очередной документ.
Сначала буквы плыли перед глазами. Лейтенант читал рассеянно, не задумываясь о содержании. Но потом его как током пронзило. В тексте речь шла о том несчастном диверсанте, который сам сдался в плен. Только в рапорте Куприянов его выставил матёрым шпионом!

Из рапорта. В результате умело проведённых оперативно-следственных мероприятий арестованный Пётр Жмаков был полностью изобличён в измене Родине. Пройдя курс обучения по военно-тактической разведке для сбора сведений о частях Советской армии в прифронтовой полосе, Жмаков трижды участвовал в подобных акциях, и каждый раз возвращался к немцам…

Глаза Мальцева недобро вспыхнули, когда он увидел в верхнем левом углу резолюцию, наложенную чьей-то твёрдой рукой: «Расстрелять! Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!»
— Ерунда всё это! – вспыхнул как спичка лейтенант, — какой из этого Жмакова шпион, так, мелкая сошка! Ну и сволочь же этот Куприянов! Выслуживается, гад! Всё чужие ордена ему покоя не дают!
— Да-а, короче, фигня. Надо с этой тварью кончать, а? Сам понимаешь, в открытую этого делать нельзя. Тогда доносу придётся дать официальный ход. Да и фактов у нас маловато, что писульку эту сочинил Куприянов.
Игорь Владимирович отвёл взгляд в сторону и еле слышно процедил:
— На войне-то всякое случится может.
Поднявшись, капитан бросил прощальный взгляд на Мальцева:
— Ну, короче, не мне тебя учить!

Следующую неделю лейтенант Мальцев потратил на скрытное наблюдение за Куприяновым. Тот безвылазно находился в расположении комендантской роты, приводя приговоры трибунала в исполнение. Но два раза старший лейтенант всё же вырывался к одной такой миловидной барышне, которая работала прачкой в хозуправлении. Дорога к зазнобе проходила через лесочек. Именно в нём Фёдор и решил подстеречь доносчика.

Насвистывая какой-то немудрёный мотивчик, Куприянов торопился на свидание. Но амурным планам старшего лейтенанта помешал Мальцев. Он выскочил из-за дерева и со всей пролетарской ненавистью впечатал рукоятку пистолета мерзавцу в висок. Куприянов рухнул на землю без признаков жизни. И пока доносчик не пришёл в сознание, Мальцев связал ему руки, приготовленной заранее верёвкой, воткнул кляп в рот, после чего оттащил за ноги подальше в лес. Минут 5 понадобилось особисту, чтобы привести старлея в чувство. Открыв глаза, тот ошалело мотнул головой, пытаясь понять, что же произошло. Дрожащими от нервного волнения пальцами, Мальцев вытащил кляп и тихо прошептал прямо в лицо:
— Куприянов, сука! Один вопрос: за что?
Старший лейтенант попытался было рвануться, но получил болезненный тычок в солнечное сплетение.
— Ты что Мальцев, белены объелся?! О чём ты? – со спёртым дыханием просыпел Куприянов.
— О доносе, который ты настрочил на меня в штаб дивизии.
Исполнитель приговоров трибунала затрясся как осиновый лист. На своей шкуре ощутив, каково оно быть связанным и беспомощным. Он, брызжа слюной, начал доказывать, что никакого доноса на Мальцева не сочинял. Это какая-то ошибка! Но лейтенант пропустил слёзную тираду мимо ушей. В этот момент Фёдор лихорадочно соображал каким способом отправить на тот свет Куприянова. Решение пришло спонтанно, когда поблизости раздался хор лягушек. Мощным рывком оторвал Мальцев старлея от земли и поволок к речушке.
— Ну, всё, гад! Молись, если умеешь!
Куприянов остервенело сопротивлялся и брыкался изо всех сил. Но гнев утроил силы Фёдора, и вскоре, он буквально за шкирки приволок приговорённого на берег. Зыркнув по сторонам, Мальцев с дикой ненавистью сжал горло старшего лейтенанта.
— Не надо! Не на… — побелевшими губами прохрипел доносчик, глазами вымаливая прощения. Но особист только сильнее сжал пятерню. Несколько мгновений Куприянов яростно хрипел, хватая ртом воздух, а потом глаза его закатились, и старлей резко обмяк. Именно в этот момент где-то сбоку послышался властный голос:
— Отставить самосуд!
Мальцев разжал побелевшие пальцы и медленно развернулся. Перед ним с ухмылочкой стоял капитан Бондарев. Немая пауза длилась какое-то мгновение. Потом последовал мощный удар прикладом автомата в висок и Мальцев кулём рухнул на землю. Капитан подошёл к Куприянову, который только пришёл в сознание и сейчас, лёжа на животе, натужно откашливался. Разрезав верёвку, Бондарев скомандовал:
— Старшего лейтенанта – в лазарет! А Мальцева в дивизионную комендатуру, в одиночную камеру!

Короткими рваными фрагментами лейтенант Госбезопасности Фёдор Мальцев помнил как его скованного наручниками долго везли в кузове полуторки, потом забрали все личные вещи – сигареты, спички, ремень, оружие. Два дня Фёдор провёл в затхлой камере в полной неизвестности и изоляции. В голове роились самые гнусные мысли. Фёдор понимал, что капитан подставил его как пацана. Но какова причина такого поступка Бондарева, оставалось загадкой.

Только на третий день лейтенанта Мальцева привели на допрос к Бондареву. Тот молча протянул арестованному портсигар:
— Кури. Могу чайку горячего скомандовать.
— Не нужно. – смерив, презрительным взглядом капитана, прошептал Мальцев пересохшими губами.
— Ну, на нет и суда нет. Хотя, суд, конечно, будет. – каламбурил Бондарев и пододвинул к себе бланк протокола допроса. Он уж открыл было рот, чтобы задать первый вопрос, но Мальцев опередил капитана:
— За что ты меня подставил, а? Игорь Владимирович!
Выдержав угнетающую паузу, капитан вплотную приблизил лицо.
— Честно? Люся мне твоя приглянулась. Да, что там приглянулась, рванул верхнюю пуговицу Бондарев, люблю я её больше жизни! Как вижу, аж кишки сводит. И так, и эдак! А она одно твердит: «Федю люблю!». Капитан нервно подкурил папиросу и выпустил дым прямо в лицо Мальцева.
— Ты хороший парень, и служака отличный. В одном твоя беда – на пути моём встал! И не обойти тебя, ни объехать, только на обочину столкнуть.
Отведя взгляд в сторону, Бондарев процедил:
— От вышки попробую отвести, хотя, сам понимаешь… Нападение на коллегу, офицера комендантской роты. Это серьёзный проступок.
Мальцев поднял полные гнева глаза.
— Ну, скажи прямо, это ты составил донос? А Куприянов так, с боку припёку, потому что я на него указал?
Капитан затушил окурок:
— В точку! Ты ж уже заведённый был как паровоз. Поэтому спектакль со сравнением почерка и всеми этими подчёркиваниями букв прошёл на ура, — хохотнул Бондарев.
— Я ж сначала думал по филькиному доносу тебя крутить. Только муторное это дело, мог и выскользнуть. Так, что считай, с Куприяновым ты мне сам помог! – капитан снова расплылся в улыбке. – Жаль, рано вмешался, нужно было дождаться, чтобы ты того садиста на тот свет отправил.

Не смотря на обещания, Бондарев таки довёл бывшего лейтенанта госбезопасности Мальцева до расстрельной стенки. Приговор привели в исполнение спустя неделю и по роковому стечению обстоятельств, именно Куприянов отдал приказ:
— Пли!

Рассказ написан по материалам НТН.

Особые отделы - подразделения военной контрразведки КГБ, входившее в состав советской армии. Особые отделы были созданы 19 декабря 1918 года постановлением Бюро ЦК РКП (б), по которому фронтовые и армейские ЧК были объединены с органами Военного контроля, и на их основе образован новый орган - Особый отдел ВЧК при СНК РСФСР.

В дальнейшем с образованием Особых отделов фронтов, военных округов, флотов, армий, флотилий и особых отделов при губернских ЧК была создана единая централизованная система органов безопасности в войсках.

3 февраля 1941 года особые отделы НКВД передаются в наркоматы обороны и военно-морского флота. С 17 апреля 1943 года Особые отделы были реорганизованы в органы контрразведки СМЕРШ, по словам Сталина «Смерть шпионам», и возвращены в состав НКВД.

СМЕРШ.

СМЕРШ - сокращение от «Смерть шпионам» - Главное управление контрразведки «СМЕРШ» Народного комиссариата обороны НКО СССР - военная контрразведка.

Преобразовано из Управления особых отделов НКВД Постановлением Совета народных комиссаров СССР от 19 апреля 1943 года. Тем же Постановлением были созданы Управление контрразведки «СМЕРШ» НКВМФ СССР и отдел контрразведки «СМЕРШ» НКВД СССР.

19 апреля 1943 года на базе Управления особых отделов Народного комиссариата внутренних дел СССР было создано Главное управление контрразведки «Смерш» с передачей его в ведение Народного комиссариата обороны СССР.

Бывшие особисты перешли в подчинение Наркома обороны. В связи с этим практически всем им были присвоены общеармейские звания, то есть товарищи лишились приставки государственной безопасности в персональном звании.

Однако, вместе с тем, есть достаточно примеров, когда военные контрразвечики-смершевцы носили персональные звания госбезопасности. Чуть позже, 15 мая 1943 года, в соответствии с упомянутым постановлением СНК для агентурно-оперативного обслуживания пограничных и внутренних войск, милиции и других вооруженных формирований Наркомата приказом НКВД СССР № 00856 был создан Отдел контрразведки - ОКР «Смерш» НКВД СССР - начальник комиссар ГБ С. П. Юхимович.

Сотрудникам всех трех ведомств «Смерш» надлежало носить форму одежды и знаки различия воинских частей и соединений, ими обслуживаемых.

Первым приказом по личному составу ГУКР «Смерш», 29 апреля 1943 года, приказ № 1/сш Нарком обороны СССР И. В. Сталин решил проблему званий офицерского состава нового Главка, имевшего преимущественно чекистские спецзвания.

Деятельность ГУКР СМЕРШ также включала фильтрацию солдат, вернувшихся из плена, а также предварительную зачистку прифронтовой полосы от немецкой агентуры и антисоветских элементов совместно с Войсками НКВД по охране тыла действующей армии и территориальными органами НКВД.

СМЕРШ принимал активное участие в розыске, задержании и ведении следствия по делам советских граждан, действовавших в антисоветских вооруженных группах, воевавших на стороне Германии, таких как Русская освободительная армия.

Главным противником СМЕРШ в его контрразведывательной деятельности был Абвер, немецкая служба разведки и контрразведки в 1919–1944 годов, полевая жандармерия и Главное управление имперской безопасности РСХА, финская военная разведка.

Служба оперативного состава ГУКР СМЕРШ была крайне опасной - в среднем оперативник служил 3 месяца, после чего выбывал по смерти, или ранению. Только во время боев за освобождение Белоруссии погибли 236 и пропали без вести 136 военных контрразведчиков.

Деятельность ГУКР СМЕРШ характеризуется очевидными успехами в борьбе против иностранных разведок, по результативности СМЕРШ являлся самой эффективной спецслужбой во время Второй Мировой войны.

С 1943 года до окончания войны одних только радиоигр центральным аппаратом ГУКР СМЕРШ НКО СССР и его фронтовыми управлениями было проведено 186. В ходе этих игр на нашу территорию удалось вывести свыше 400 кадровых сотрудников и гитлеровских агентов, захватить десятки тонн грузов.

Вместе с тем, репутация СМЕРШ как репрессивного органа часто преувеличивается в современной литературе. Вопреки распространенному мнению, органы СМЕРШ не могли приговорить кого-либо к тюремному заключению или расстрелу, так как не являлись судебными органами.

Приговоры выносил военный трибунал или Особое Совещание при НКВД СССР. Санкцию на аресты среднего командного состава контрразведчики должны были получать от Военного совета армии или фронта, а старшего и высшего начальствующего состава - от наркома обороны.

Вместе с тем СМЕРШ выполнял функцию тайной полиции в войсках, в каждом соединении имелся свой особист, который вел дела на солдат и офицеров, имеющих проблемные биографии и вербовал агентуру. Зачастую агентура СМЕРША проявляла героизм на поле боя, особенно в ситуации паники и отступления.

Оперативники СМЕРШ в розыскной практике предпочитали индивидуальное огнестрельное оружие, поскольку офицер-одиночка с автоматом во все времена вызывал любопытство окружающих. Наибольшей популярностью пользовались пистолеты и револьверы различных советских и иностранных систем.

Начальник Абакумов, Виктор Семёнович с 19 апреля 1943 по 4 мая 1946 года, комиссар ГБ 2-го ранга, с 9 июля 1945 года - генерал-полковник. Начальник Главного Управления Контрразведки ГУКР СМЕРШ подчинялся непосредственно И. В. Сталину, как наркому обороны.

Функции особых отделов.

В функции Особого отдела НКВД: начальник, заместитель, следователи, комендант, бойцы, камера предварительного заключения - входило следить за политическим и моральным состоянием воинской части, выявлять государственных преступников: изменников, шпионов, диверсантов, террористов, контрреволюционные организации и группы лиц, ведущих антисоветскую агитацию, и других, вести следствие по государственным преступлениям под надзором прокуратуры и передавать дела в военные трибуналы.

Первый отдел - отдел в советских организациях, занимавшейся поддержанием режима секретности и политической безопасности. Такой отдел был в каждой организации имевшей какое-то отношение к научно-технической информации, такой, как завод, или НИИ, или располагавшей возможностью печатать тексты.

Первый отдел входил в структуру КГБ и не подчинялся руководству предприятия. Отдел контролировал доступ к секретной информации, поездки за границу и публикации.

Также первый отдел контролировал использование пишущих машинок, ксероксов и других печатающих устройств, чтобы предотвратить распространение самиздата.

Обманутая двадцатым веком Россия пытается ныне нащупать ту тропинку, которая вывела бы ее из тыла на праздник богатых и счастливых. Никто не спешит ей на помощь. Она должна будет пройти свой путь в одиночестве и самостоятельно.

Изучение прошлого вряд ли поможет избежать повторения прежних ошибок. И все же, знание истории полезно, хотя бы тем, что позволяет трезво оценивать настоящее.

История дореволюционной контрразведки - интересная, но трудная для изучения тема. Ей посвящено мало научных работ. Во всяком случае - мало опубликовано.

Зато имеется изрядное число произведений художественной литературы, в которых героями выступают контрразведчики. У этих работ есть важный, с точки зрения историка, недостаток: писательская фантазия уводит читателей прочь от реальности.

Литераторов, использующих сюжеты из прошлого русских спецслужб, можно условно разделить на две группы. К первой - относятся, преимущественно, отечественные писатели, склонные восхвалять и всемерно преувеличивать достоинства таинственно-всесильных органов.

Вторую группу составляют зарубежные авторы, которые, наоборот, стараются представить русскую разведку и контрразведку дорогостоящими и бесполезными организациями, как правило, неспособными противостоять британским, немецким и прочим, в зависимости от национальной принадлежности самого писателя, разведкам.

В обоих случаях мы имеем дело с мифотворчеством и, причем, далеко не безобидным. Смысл мифов, рожденных недоброжелателями, понятен без комментариев, но и не в меру патриотические мифы не стоит приветствовать.

Легенды об извечном могуществе русских спецслужб, как бы они не назывались в разные исторические эпохи - укрепляют в общественном сознании ложную веру в исторической автономности и неиссякаемости запаса их прочности, которые, якобы, позволят им сохранить силы, невзирая ни на какие ломки и перестройки государственной системы.

Между тем разведка и контрразведка представляет собой очень сложный и поэтому хрупкий инструмент, на создание которого потрачены силы поколений и который, как показал опыт завершающегося столетия, очень легко может быть разрушен самим же государством.

Русская разведка и контрразведка в дореволюционный период своего развития не являлась монстром, возвышавшимся над государственным аппаратом империи.

Она была всего лишь одной из царских спецслужб, малочисленной и не самой сильной, с весьма ограниченными правами и зависимая от благосклонности к ней прочих государственных структур.

В центре внимания спецслужб находятся три главные проблемы: выработка государственным, военным ведомством и МВД оптимального варианта организации разведывательной и контрразведывательной службы, поиск наиболее эффективных методов борьбы со шпионажем, влияние характера межведомственных отношений на эффективность мер по выявлению и пресечению деятельности иностранных разведок в России.

Эти проблемы находятся, как бы на трех уровнях: общероссийском, межрегиональном - в рамках Азиатской России и региональном - на примере Сибири.

Подобная градация позволяет сочетать изучение основных направлений правительственной политики в области борьба со шпионажем и действия местных властей по решению соответствующего комплекса теоретических и практических задач.

Сибирь не случайно выбрана в качестве базового региона для исследования. Дело в том, что после усиления военных позиций Японии на континенте, возросла роль Сибири в оборонительных планах русского Генерального штаба.

Побочным результатом политики соглашений и балансирования, проводимой царским правительством до 1912 года, стал явно обозначившийся интерес разведок крупнейших мировых держав к изучению военно-политической обстановки на азиатских окраинах России, в том числе и в Сибири.

И, наконец, далекая от потенциальных, а затем и действительных фронтов - Сибирь представляет собой идеальный объект в плане изучения процесса складывания регионального механизма координации действий военных органов, охранных отделений Департамента полиции, жандармских управлений и общей полиции в сфере борьбы со шпионажем.

Этот процесс не ускоряло мобилизующее воздействие близости границ с потенциальным противником, подобно тому, которое влияло на поведение властей западных военных округов.

С другой стороны, расслабляться властям Сибири не позволяли периодически получаемые доказательства присутствия иностранных разведок в регионе.

Неудачная война 1904–1905 годов и последовавшая за ней революция заставили самодержавие внести изменения во внешнюю и внутреннюю политику, провести реформы в армии. В процессе реформ была создана служба военной контрразведки. Революционный взрыв 1917 года привел к распаду российских спецслужб.

В исторической литературе тема «Русская разведка и контрразведка», как предмет специального исследования, отражена крайне слабо. Те немногочисленные работы, в основном журнальные статьи о русской контрразведке, что были опубликованы в последние годы, практически невозможно разделить по проблемным, или оригинальным авторским подходам.

Все они преследуют единственную цель: передать читателю максимальное количество информации, извлеченной автором из архивов, и таким образом хотя бы частично заполнить эту ауру исторического сознания.

Изучение истории спецслужб сегодня идет на основе накопления и анализа фактического материала, а не синтеза и переосмысления устоявшихся научных концепций, что повышает объективность исследовании, хотя в известной степени лишает их теоретической глубины.

С 1941 по 1943 год в подчинении у наркома внутренних дел Лаврентии Берии находились органы военной контрразведки. Если в советское время о работе военных чекистов говорили мало и только хорошо, то после распада СССР - много и часто плохо.

Если верить опусам отдельных отечественных журналистов и сценаристов современных фильмов «про войну» - военные контрразведчики постоянно пьянствовали в тылу, спали с ухоженными и чисто одетыми юными медсестрами, а когда в медсанбате заканчивался спирт и хотелось новизны, то отправлялись на передовую. Сфабриковав несколько уголовных дел и собственноручно расстреляв из нагана в затылок жертв, «военные контрразведчики» возвращались обратно в тыл, где их уже ждало спиртное и похотливый медперсонал. Периодически им вручали боевые награды. Наверно за победы на сексуальном фронте и успехи в сражениях с зеленым змием. И так на протяжении всей Великой Отечественной войны. Непонятно, правда, кто ловил немецких агентов и ухаживал за ранеными. А что вы еще хотели от подчиненных «сексуального маньяка и палача» Лаврентия Берии? Они во всем брали пример со своего начальника.

В жизни все было по-другому. Так получилось, что из всех оперативных подразделений Лубянки (не считая пограничников и военнослужащих внутренних войск) военные чекисты первыми вступили в бой с врагом и у них (из всех подразделений госбезопасности) были одни из самых больших потерь. Достаточно сказать, что за период с 22 июня 1941 года по 1 марта 1943 года военная контрразведка потеряла 3725 человек убитыми, 3092 пропавшими без вести, 3520 ранеными. Осенью 1941 года на Юго-Западном фронте попал в окружение и погиб бывший начальник 3-го Управления НКО А. Н. Михеев.

С другой стороны, именно военные контрразведчики приняли на себя основной удар немецких спецслужб, которые организовали массовую засылку в прифронтовую зону своих разведчиков, провокаторов и диверсантов. Достаточно сказать, что в зону ответственности (прифронтовую полосу) военных чекистов с 1941 по 1943 год противник забрасывал до 55 % своей агентуры. А к началу 1945 года этот показатель возрос до 90 %. К этому надо добавить «транзитников» - тех, кто пересекал линию фронта в пешем порядке, а не на самолете. А многие из немецких агентов заранее знали, что в случае ареста сотрудниками советских правоохранительных органов их ждет расстрел. Поэтому при задержании часто оказывали вооруженное сопротивление.

Военные контрразведчики рисковали жизнью не меньше находящихся на передовой бойцов и командиров Красной Армии. Фактически рядовые сотрудники (оперуполномоченные, обслуживающие воинские подразделения) действовали автономно. Вместе с бойцами они сначала сражались на границе, а потом стремительно отступали. В случаи гибели или тяжелого ранения командира подразделения контрразведчик должен был не только заменить военачальника, но и при необходимости поднять бойцов в атаку. При этом они продолжали выполнять свой профессиональный долг - боролись с дезертирами, паникерами, вражеской агентурой, стремительно заполнявший прифронтовую зону.

Воевать им пришлось с первых часов войны, рассчитывая только на себя. Если их коллеги из других подразделений НКВД смогли получить указания от начальства - что делать в «особых условиях», то военные контрразведчики действовали автономно. Сложно сказать, знали ли они о принятой 22 июня 1941 года директиве 3-го Управления НКО СССР № 34794. В ней главной задачей чекистов в действующей армии и военных контрразведчиков Дальневосточного фронта (ДВФ) определялось выявление агентуры немецких разведорганов и антисоветских элементов в РККА. Предписывалось «форсировать работу по созданию резидентур и обеспечению их запасными резидентами», не допускать разглашения военнослужащими военной тайны, причем особое внимание следовало обращать на работников штабов и узлов связи. Может, им ее все же смогли сообщить.

А вот о другом руководящем документе 3-го Управления НКО СССР - Директиве № 35523 от 27 июня 1941 года «О работе органов 3-го Управления НКО в военное время», скорее всего, нет. В первые сутки войны отсутствовала связь Ставки со штабами отдельных армий.

В этом документе были определены основные функции военной контрразведки:

«1) агентурно-оперативная работа: а) в частях Красной Армии; б) в тылах, обеспечивающих действующие на фронте части; в) среди гражданского окружения;

2) борьба с дезертирством (сотрудники особых отделов входили в состав заградительных отрядов РККА, которые, вопреки распространенному мнению, не имели прямого отношения к органам госбезопасности. - Авт.);

3) работа на территории противника» (первоначально в районе до 100 км от линии фронта, в контакте с органами Разведывательного управления НКО СССР. - Авт.).

«Особисты» должны были находиться как в штабах, обеспечивая режим секретности, так и в первых эшелонах при командных пунктах. Тогда же военные контрразведчики получили право вести следственные действия в отношении военнослужащих и связанных с ними гражданских лиц, при этом санкцию на аресты среднего командного состава они должны были получать от Военного совета армии или фронта, а старшего и высшего начальствующего состава - от наркома обороны.

Началась организация контрразведывательных отделений 3-х отделов военных округов, армий и фронтов, их структура предусматривала наличие трех отделений - по борьбе со шпионажем, националистическими и антисоветскими организациями и антисоветчиками-одиночками.

«Особистами» были взяты под контроль военные сообщения, доставка военного снаряжения, вооружений и боеприпасов в действующую армию, для чего на железных дорогах были учреждены третьи отделения, деятельность которых переплеталась (и, видимо, в чем-то дублировала) с органами госбезопасности на транспорте.

В начале июля 1941 года начальник 3-го управления НКО А. Н. Михеев приказом наркома Тимошенко получил право самостоятельно назначать на должности в структуре особых отделов вплоть до заместителей начальников окружных и фронтовых третьих отделов.

1941 года третьи отделы были организованы при ставках главнокомандующих Северо-Западного, Западного и Юго-Западного направлений. Уже через два дня сменилось подчинение армейских органов военной контрразведки, вернувшихся в систему госбезопасности.

Постановлением Государственного Комитета Обороны СССР № 187/сс от 17 июля 1941 года, подписанным И. Сталиным, органы 3-го управления НКО СССР были реорганизованы в Особые отделы НКВД СССР. В их функции входила борьба со шпионажем и предательством в РККА и с дезертирством в прифронтовой полосе (с правом ареста и расстрела на месте дезертиров). Изменился порядок подчинения. Теперь уполномоченный особого отдела в полку и в дивизии кроме своего непосредственного начальства в НКВД подчинялся комиссару полка и дивизии (после введения в октябре

1942 года в армии и на флоте института единоначалия - соответственно командиру полка и соединения).

Директива НКВД СССР № 169 о задачах особых отделов в связи с реорганизацией органов военной контрразведки была издана 18 июля 1941 года и по мнению многих историков имела пропагандистский характер. На следующий день, 19 июля 1941 года, начальником Управления особых отделов НКВД СССР был назначен заместитель наркома внутренних дел СССР Виктор Семенович Абакумов.

В тот же день приказом № 00941 наркома НКВД СССР Л. П. Берии для борьбы с дезертирами, шпионами и диверсантами предписывалось сформировать при особых отделах дивизий и корпусов - стрелковые взводы, при особых отделах армий - отдельные стрелковые роты, при особых отделах фронтов - отдельные стрелковые батальоны, с укомплектованием этих частей из войск НКВД.

Уже в первые месяцы войны резко возросла потребность в военных контрразведчиках. Для решения этой задачи при Высшей школе НКВД СССР 26 июля 1941 года были организованы Курсы подготовки оперативных работников для особых отделов (приказ НКВД № 00960 от 23 июля 1941 года). Планировалось набрать 650 человек и обучать их в течение одного месяца. Начальником курсов был назначен по совместительству начальник Высшей школы НКВД комбриг (в приказе он проходит в этом звании, отмененном уже в 1940 году) Никанор Карпович Давыдов. Во время учебы первым слушателям курсов пришлось строить оборонительные сооружения, ловить под Москвой немецких парашютистов.

С 11 августа 1941 года эти курсы были переведены на трехмесячную программу обучения. В сентябре 1941 года 300 выпускников Высшей школы было направлено в подразделения военной контрразведки.

Приказом начальника Высшей школы 28 октября 1941 года в особый отдел Московского военного округа было направлено 238 выпускников курсов. Последняя группа выпускников курсов в количестве 194 человек была направлена в распоряжение НКВД в декабре 1941 года. Затем Высшая школа была расформирована, потом вновь создана.

В марте 1942 года в Москве был организован филиал Высшей школы НКВД СССР. Там предполагалось обучить 500 человек в течение четырех месяцев. Первый набор был произведен из резерва работников Особого отдела НКВД Московского военного округа. В составе Высшей школы этот филиал находился до июля 1943 года, затем был передан в ГУ К «Смерш» НКО СССР. Всего за время войны курсы закончили 2417 чекистов, направленных в армию и на флот.

Одновременно шла подготовка кадров для особых отделов и в самой Высшей школе. Так, в 1942 году большая группа выпускников была направлена в распоряжение особого отдела Сталинградского фронта. А всего, за время Великой Отечественной войны Высшей школой для особых отделов было подготовлено 1943 человека.

В августе - декабре 1941 года структура НКВД продолжала меняться и усложняться. Всего в августе 1941 года по штатам Управления особых отделов (вместе со следственной частью, секретариатом, оперативным отделением, административно-хозяйственно-финансовым отделением) числилось 387 человек.

Приказом НКВД № 00345 от 18 февраля 1942 года в связи с переходом железнодорожных войск в подчинение НКПС особые отделы в этих войсках были переданы из УОО в Транспортное управление НКВД.

В июне 1942 года штатная численность Управления особых отделов составляла 225 человек.

Главной целью военных контрразведчиков было противодействие немецким спецслужбам. Система мер борьбы с агентами немецкой разведки включала оперативные, заградительные и профилактические мероприятия. Основная роль в контрразведывательной работе особых отделов отводилась агентурно-осведомительному аппарату.

По мнению ветерана «Смерша» генерал-майора С. 3. Острякова, «особисты» с первых месяцев войны эффективно боролись с агентурой противника. При этом они ограничивались защитной тактикой - ловили вражеских шпионов и диверсантов, проверяли одиночных выходцев из плена и окружения противника, выявляли трусов и паникеров в воинских частях, помогали командованию наводить строгий порядок в прифронтовой полосе.

Отдельные особые отделы пытались организовать оперативную работу за линией фронта, но носила она в основном военно-разведывательный характер. Поясним, что речь шла о переброске через линию фронта разведывательно-диверсионных групп, которые действовали в прифронтовой зоне. Они занимались сбором сведений о месторасположении различных объектов (штабов, хранилищ горючего, складов и т. п.) и дислокации воинских частей, а также проведением различных диверсионных акций.

Несмотря на трудности, связанные с первыми месяцами войны, особые отделы действовали решительно и эффективно. Один из первых итогов работы военной контрразведки был подведен 10 октября 1941 года заместителем начальника Управления особых отделов Соломоном Мильштейном: «Особыми отделами НКВД и заградительными отрядами НКВД по охране тыла задержано 657 364 военнослужащих, отставших от своих частей и бежавших с фронта. Из них оперативными заслонами особых отделов задержано 249 969 человек и заградительными отрядами войск НКВД по охране тыла- 407 395 военнослужащих…

Из числа задержанных особыми отделами арестовано 25 878 человек, остальные 632 486 человек сформированы в части и вновь направлены на фронт…

Шпионов - 1505; диверсантов - 308; изменников - 2621; трусов и паникеров- 2643; распространителей провокационных слухов - 3987; самострельщиков - 1671; других - 4371».

В декабре 1941 года по представлению НКВД ГКО принял решение об обязательной «фильтрации» военнослужащих, бежавших из плена или вышедших из окружения. Их направляли в специальные сборно-пересыльные пункты, созданные в каждой армии.

В июле 1941 года ГКО предоставил особым отделам право внесудебного расстрела изменников и дезертиров. Мера эта была вынужденная. Однако в октябре 1942 года, после стабилизации фронта, ГКО отменил внесудебные расстрелы и обязал особые отделы передавать дела об изменниках и дезертирах в суды военных трибуналов.

В качестве особой меры укрепления дисциплины при исключительных обстоятельствах допускался расстрел перед строем осужденных трибуналами дезертиров, уличенных в бандитизме и вооруженном грабеже. Хотя во фронтовых частях эта мера применялась крайне редко. К борьбе с дезертирством привлекались агентурно-осведомительные кадры как в действующих, так и в запасных частях. Осведомители сообщали в особые отделы о военнослужащих, которые, по их мнению, могли стать изменниками или дезертирами. Если данных для ареста было недостаточно, то подозреваемые лица не допускались в наряды, выполнявшие задания на переднем крае, или переводились в тыл. Заградительные отряды и воинские подразделения, приданные особым отделам для поиска дезертиров, прочесывали в прифронтовой полосе местность, выставляли заслоны.

О результативности работы особых отделов НКВД СССР можно судить по докладам НКВД СССР в ЦК КВП(б) и ГКО 8 августа 1942 года, согласно которым чекистами было задержано 11 765 вражеских агентов.

Эти агенты немецкой разведки и диверсанты, действовавшие на фронте и в тылу Красной Армии, в первый период войны, в основном были белоэмигрантами, мечтавшими о реванше; вербовались и попавшие в плен красноармейцы. Еще 15 июня 1941 года германское командование приступило к переброске на территорию СССР разведывательно-диверсионных групп и отдельных разведчиков, переодетых в советскую военную форму, владеющих русским языком, с заданиями после начала военных действий проводить диверсионные акты - разрушать линии телеграфно-телефонной связи, взрывать мосты и железнодорожные коммуникации, уничтожать воинские склады и другие важные объекты, захватывать в тылу Красной Армии мосты и удерживать их до подхода передовых частей вермахта.

Управление Особых отделов НКВД СССР

Военные контрразведчики рисковали жизнью не меньше находящихся на передовой бойцов и командиров Красной Армии. Фактически рядовые сотрудники (оперуполномоченные, обслуживающие воинские подразделения) действовали автономно. Вместе с бойцами они сначала сражались на границе, а потом стремительно отступали. В случае гибели или тяжелого ранения командира подразделения контрразведчик должен был не только заменить военачальника, но и при необходимости поднять бойцов в атаку. При этом они продолжали выполнять свой профессиональный долг – боролись с дезертирами, паникерами, вражеской агентурой, стремительно заполнявшей прифронтовую зону.

Воевать им пришлось с первых часов войны, рассчитывая только на себя. Если их коллеги из других подразделений НКВД смогли получить указания от начальства – что делать в «особых условиях», то военные контрразведчики действовали автономно. Сложно сказать, знали ли они о принятой 22 июня 1941 года директиве 3?го Управления НКО СССР № 34794. В ней главной задачей чекистов в действующей армии и военных контрразведчиков Дальневосточного фронта (ДВФ) определялось выявление агентуры немецких разведорганов и антисоветских элементов в РККА. Предписывалось «форсировать работу по созданию резидентур и обеспечению их запасными резидентами», не допускать разглашения военнослужащими военной тайны, причем особое внимание следовало обращать на работников штабов и узлов связи. Может, им ее все же смогли сообщить.

А вот о другом руководящем документе 3?го Управления НКО СССР – Директиве № 35523 от 27 июня 1941 года «О работе органов 3?го Управления НКО в военное время», скорее всего, нет. В первые сутки войны отсутствовала связь Ставки со штабами отдельных армий [ .

В этом документе были определены основные функции военной контрразведки:

«1) агентурно-оперативная работа:

а) в частях Красной Армии;

б) в тылах, обеспечивающих действующие на фронте части;

в) среди гражданского окружения;

2) борьба с дезертирством (сотрудники особых отделов входили в состав заградительных отрядов РККА, которые, вопреки распространенному мнению, не имели прямого отношения к органам госбезопасности. – Авт.);

3) работа на территории противника» (первоначально в районе до 100 км от линии фронта, в контакте с органами Разведывательного управления НКО СССР. – Прим. авт.) [ .

Военные контрразведчики должны были находиться как в штабах, обеспечивая режим секретности, так и в первых эшелонах при командных пунктах. Тогда же военные контрразведчики получили право вести следственные действия в отношении военнослужащих и связанных с ними гражданских лиц, при этом санкцию на аресты среднего командного состава они должны были получать от Военного совета армии или фронта, а старшего и высшего начальствующего состава – от наркома обороны.

Началась организация контрразведывательных отделений 3?х отделов военных округов, армий и фронтов, их структура предусматривала наличие трех отделений – по борьбе со шпионажем, националистическими и антисоветскими организациями и антисоветчиками-одиночками.

Военными чекистами были взяты под контроль военные сообщения, доставка военного снаряжения, вооружений и боеприпасов в действующую армию, для чего на железных дорогах были учреждены 3?и отделения, деятельность которых переплеталась (и, видимо, в чем-то дублировала) с органами госбезопасности на транспорте.

В начале июля 1941 года начальник 3?го управления НКО Анатолий Николаевич Михеев приказом наркома обороны Семена Константиновича Тимошенко получил право самостоятельно назначать на должности в структуре особых отделов вплоть до заместителей начальников окружных и фронтовых 3?х отделов [ .

Приказом НКО СССР и НКВМФ СССР от 13 июля 1941 года было введено «Положение о военной цензуре воинской почтовой корреспонденции», в котором определены структура, права и обязанности подразделений военной цензуры, методика и техника обработки корреспонденции, а также приведен перечень сведений, являющихся основанием для конфискации отправлений, и в соответствии с которыми сформированы при военно-почтовых сортировочных пунктах, военно-почтовых базах, военно-почтовых отделениях и военно-почтовых станциях отделения военной цензуры, на укомплектование которых направлены 900 контролеров, переданные 4?м отделом НКГБ СССР (из них для 3?го Управления НКО СССР – 650 контролеров и для 3?го Управления НКВМФ СССР – 250 контролеров).

В системе 3?х управлений НКО и НК ВМФ были созданы отделения военной цензуры, находившиеся при штабах частей действующей армии и в тылу при военно-сортировочных пунктах, военно-почтовых базах, отделениях и станциях ВМФ (размещались в служебных помещениях Наркомата связи).

Уже в августе 1941 года военная цензура была передана в ведение 2?го спецотдела НКВД СССР (оперативной техники во главе со старшим майором ГБ Евгением Петровичем Лапшиным), оперативное руководство продолжали осуществлять армейские, фронтовые и окружные Особые отделы.

Совместным приказом НКО и НКВМФ 15 июля 1941 года 3?и отделы были организованы при Ставках Главнокомандующих Северо-Западного, Западного и Юго-Западного направлений. Уже через два дня сменилось подчинение армейских органов военной контрразведки, вернувшихся в систему госбезопасности.

Постановлением Государственного Комитета Обороны СССР № 187/сс от 17 июля 1941 года, подписанным Иосифом Сталиным, органы 3?го управления НКО СССР были реорганизованы в Особые отделы, а само Управление НКО получило наименование «Управление Особых отделов с передачей в НКВД СССР».

Главной задачей Особых отделов согласно постановлению ГКО от 17 июля 1941 года стала «решительная борьба со шпионажем и предательством в частях Красной Армии и ликвидация дезертирства непосредственно в прифронтовой полосе».

Появившаяся на следующий день Директива НКВД СССР № 169 разъясняла, что «смысл преобразования органов третьего управления в Особые отделы с подчинением их НКВД заключается в том, чтобы повести беспощадную борьбу с шпионами, вредителями, диверсантами, дезертирами и всякого рода паникерами и дезорганизаторами». Руководство НКВД выражало уверенность, что работники Особых отделов оправдают доверие партии и «самоотверженной работой помогут Рабоче-Крестьянской Красной Армии укрепить дисциплину в ее рядах и разгромить врагов Родины».

19 июля 1941 года начальником Управления Особых отделов НКВД СССР был назначен заместитель наркома внутренних дел СССР Виктор Семенович Абакумов.

Первым заместителем Абакумова был назначен бывший начальник Главного транспортного управления НКВД и 3?го (секретно-политического) Управления НКГБ комиссар 3?го ранга Соломон Рафаилович Мильштейн (служивший в Особом отделе Кавказской Красной Армии в 20?е годы). Были назначены начальники Особых отделов:

Северного фронта – бывший начальник УНКГБ по Ленинграду и Ленинградской области комиссар ГБ 3?го ранга Павел Тихонович Куприн;

Северо-Западного фронта – бывший начальник Особого отдела ГУГБ НКВД СССР в 1938–1941 годах, а в июне 1941 года прокурор СССР (по совместительству), генерал?майор Виктор Михайлович Бочков;

Западного фронта – нарком государственной безопасности Белоруссии комиссар 3?го ранга Лаврентий Фомич Цанава;

Юго-Западного фронта – бывший начальник 3?го управления Наркомата обороны комиссар ГБ 3?го ранга Анатолий Николаевич Михеев;

Южного фронта – бывший нарком НКГБ Молдавии комиссар ГБ 3?го ранга Николай Степанович Сазыкин;

Резервного фронта – бывший начальник Третьего отдела НКВД комиссар ГБ 3?го ранга Александр Михайлович Белянов.

В тот же день приказом № 00941 наркома НКВД СССР Лаврентия Берии для борьбы с дезертирами, шпионами и диверсантами предписывалось сформировать при Особых отделах дивизий и корпусов – стрелковые взводы, при Особых отделах армий – отдельные стрелковые роты, при Особых отделах фронтов – отдельные стрелковые батальоны с укомплектованием этих частей из войск НКВД.

Утвержденная 15 августа 1941 года структура центрального аппарата Управления Особых отделов НКВД СССР выглядела так:

Начальник и три заместителя;

Секретариат;

Оперативное отделение (гласный состав);

1?й отдел – центральные органы Красной Армии (Генштаб, военная прокуратура, разведупр);

2?й отдел – ВВС;

3?й отдел – бронетанковые войска, артиллерия;

4?й отдел – основные рода войск;

5?й отдел – интендантская и санитарная служба;

6?й отдел – войска НКВД;

7?й отдел – оперативный розыск, учеты, мобработа;

8?й отдел – шифровальная служба.

В августе – декабре 1941 года структура НКВД продолжала меняться и усложняться. В августе у начальника Управления Особых отделов появились еще два заместителя – дивизионный комиссар Федор Яковлевич Тутушкин и майор госбезопасности Николай Алексеевич Осетров, в октябре 1941 года заместителем начальника УОО стал Лаврентий Фомич Цанава.

Всего в августе 1941 года по штатам Управления Особых отделов (вместе со следственной частью, секретариатом, оперативным отделением, административно-хозяйственно-финансовым отделением) числилось 387 человек.

После передачи в январе 1942 года 3?го управления НКВМФ в состав УОО был организован 9?й отдел. К июню 1942 года структура УОО имела следующий вид.

Руководство (Виктор Семенович Абакумов, Соломон Рафаилович Мильштейн, Федор Яковлевич Тутушкин, Николай Алексеевич Осетров, Лаврентий Фомич Цанава).

Секретариат (Яков Михайлович Броверман).

Оперативное отделение (Александр Васильевич Миусов).

Следственная часть (Борис Семенович Павловский):

1?е отделение (по шпионажу);

2?е отделение (антисоветские формирования);

3?е отделение (по руководству следственной работой на периферии).

1?й отдел (майор ГБ Иван Иванович Москаленко; Генштаб Красной Армии, штабы фронтов, армий, разведорганы):

1?е отделение (оперативное управление Генштаба РККА, штабы фронтов и армий);

2?е отделение (все управления и отделы Генштаба, узел связи, управление кадров);

3?е отделение (Главное разведывательное управление Генштаба, разведорганы фронтов и армий).

2?й отдел (майор ГБ Александр Алексеевич Авсеевич; обслуживание ВВС, ВДВ и ПВО):

1?е отделение (Штаб ВВС Красной Армии);

2?е отделение (вооружение и тыл ВВС);

3?е отделение (академии ВВС и руководство периферийной работой по частям ВВС);

4?е отделение (ПВО);

5?е отделение (воздушно-десантные войска).

3?й отдел (майор ГБ Вячеслав Павлович Рогов; Главное автобронетанковое управление (ГАБУ), Главное артиллерийское управление (ГАУ) Красной Армии, танковые войска и артиллерия, гвардейские минометные части):

1?е отделение (ГАБТУ Красной Армии, АБТУ фронтов и армий, танковые армии, танковые корпуса и бригады, НИИ танковый полигон);

2?е отделение (Главное управление начальника артиллерии (ГУНАРТ) Красной Армии, Управление гвардейских минометных частей, артиллерийские управления фронтов, артотделы армий, артиллерия Резерва Главного командования, минометные части Красной Армии);

3?е отделение (ГАУ Красной Армии).

4?й отдел (майор ГБ Григорий Самойлович Болотин-Балясный; руководство агентурно-оперативной работой особорганов фронтов по родам войск: пехота, артиллерия, кавалерия, борьба с изменой, дезертирством, самострелами и заградительная служба):

1?е отделение (обслуживало фронты: Карельский, Ленинградский, Волховский, Северо-Западный, Калининский; 7?ю отдельную армию и резервную армию);

2?е отделение (обслуживало фронты: Западный, Брянский, Юго-Западный, Южный и Северо-Кавказский);

3?е отделение (по борьбе с изменой, дезертирством и самострелами, организация заградительной службы);

4?е отделение (редакции военных газет, органы военной прокуратуры, военные трибуналы, Центральный дом Красной Армии (ЦДКА), Дома творчества Красной Армии (ДТКА), ансамбли, оркестры, военные академии).

5?й отдел (майор ГБ Константин Павлович Прохоренко; Главное интендантское управление, Главное санитарное управление, Ветеринарное управление, Главное управление военных сообщений, Главвоенстрой, АХО, Квартирно-эксплуатационное управление, академии):

1?е отделение (Главное интендантское управление, интендантские управления фронтов, интендантские отделы армий, АХО, Управление снабжения горючим, интендантские отделы армий);

2?е отделение (Главное сануправление, Ветеринарное управление, фронтовые и окружные санслужба и ветслужба, органы Военного Сообщения (ВОСО), Главное автодорожное управление, Квартирно-эксплуатационное управление (КЭУ), Главвоенстрой, Военпроект, академии).

6?й отдел (майор ГБ Семен Петрович Юхимович; войска НКВД):

1?е отделение (пограничные войска и учебные заведения войск НКВД);

2?е отделение (внутренние войска и войска охраны тыла фронтов);

3?е отделение (железнодорожные, промышленные и конвойные войска);

4?е отделение (органы военного снабжения войск НКВД).

7?й отдел (А. Ф. Соловьев; оперативный учет):

1?е отделение (действующий учет по управлению особых отделов, отчетность фронтовых особорганов, учет изменников Родины, шпионов, диверсантов, террористов, трусов, паникеров, дезертиров, самострельщиков и антисоветского элемента, особый учет изменников Родины, агентов разведки и лиц, скомпрометированных по показаниям последних);

2?е отделение (проверка военной номенклатуры ЦК ВКП(б), НКО, НКВМФ, шифрработников, допуск к совершенно секретной и секретной, мобилизационной и ТОС (технике особой секретности) работе, проверка работников, командируемых за границу, и личного состава Красной Армии и Военно-Морского Флота).

8?й отдел (Михаил Петрович Шариков; шифровальный):

1?е отделение (шифровальное);

2?е отделение (агентурно-оперативное обслуживание шифрорганов Красной Армии, инспектирование шифрорганов ОО, учет и пересылка шифров).

9?й отдел (майор ГБ Петр Андреевич Гладков; по обслуживанию ВМФ):

1?е отделение (Главный морской штаб, Развед-управление ВМФ, Школа Разведупра, командование управлений наркомата, части и учреждения НКВМФ центрального подчинения, руководство по линии указанных объектов периферией);

2?е отделение (управление ВВС, штаб ВВС, узел связи ВВС, руководство по линии ВВС периферией, управление ПВО).

10?й отдел (майор ГБ Иван Иванович Горгонов; по руководству контрразведывательной работой особых органов фронтов и округов).

11?й отдел (Александр Евстафьевич Кочетков; по обслуживанию инженерных и химических войск, саперных армий, оборонительного строительства и войск связи).

12?й отдел (Петр Михайлович Чайковский; по обслуживанию Главного управления формирований и комплектования РККА).

Аппараты, подчиненные УОО НКВД СССР:

ОО НКВД НИИ ВВС Красной Армии и Монинского авиагарнизона;

ОО НКВД Отдельной мотострелковой дивизии особого назначения им. Дзержинского (ОМСДОН);

ОО НКВД гарнизона Московского Кремля.

В июне 1942 года штатная численность Управления Особых отделов НКВД СССР составляла 225 человек.

Из книги «Смерть шпионам!» [Военная контрразведка СМЕРШ в годы Великой Отечественной войны] автора Север Александр

Глава 1 Управление Особых отделов НКВД СССР Военные контрразведчики рисковали жизнью не меньше находящихся на передовой бойцов и командиров Красной Армии. Фактически рядовые сотрудники (оперуполномоченные, обслуживающие воинские подразделения) действовали автономно.

Из книги Разведка - это не игра. Мемуары советского резидента Кента. автора Гуревич Анатолий Маркович

Глава 2 Главное управление контрразведки «Смерш» НКО СССР и НКВМФ СССР Военная контрразведка секретным постановлением Совнаркома от 19 апреля 1943 года была передана в наркоматы обороны и военно-морского флота, при которых учреждались управления контрразведки «Смерш»

Из книги В тени восходящего солнца автора Куланов Александр Евгеньевич

Загранотряды Особых отделов НКВД во время Сталинградской битвы Большинство авторов, когда рассказывают о загранотрядах Особых отделов НКВД, ограничиваются только 1941 годом. Хотя по состоянию на 15 октября 1942 года в Красной Армии было сформировано 193 заградительных

Из книги КГБ СССР. 1954–1991 гг. Тайны гибели Великой державы автора Хлобустов Олег Максимович

ГЛАВА XXX. Начало следствия в ГУРК НКВД СССР. Продолжение и окончание подлога. Мне кажется, что память волшебная сила, что дар воскрешать прошедшее столь же изумителен и драгоценен, как дар предвидеть будущее. Воспоминание – благо. Анатоль Франс Итак, почти четверо суток с

Из книги ОГПУ против РОВС. Тайная война в Париже. 1924-1939 гг. автора Гаспарян Армен Сумбатович

Приложение 16. Из «Справки на сотрудника особых поручений 3-го отдела ГУГБ НКВД старшего лейтенанта государственной безопасности Кима Романа Николаевича» Беспартийный.В 1922 г. привлечен к работе Приморским отделом ГПУ. В органах с 1923 г., послужной список ведется с 1932 г. Мать

Из книги Феномен Андропова: 30 лет из жизни Генерального секретаря ЦК КПСС. автора Хлобустов Олег Максимович

То самое 5-е Управление КГБ СССР В связи с тем, что деятельность 5 управления КГБ СССР, тем более, в некомпетентной либо недобросовестной интерпретации, нередко пытаются использовать для критических и даже клеветнических обвинений в адрес Андропова, представляется

Из книги СМЕРШ [Битвы под грифом секретно] автора Север Александр

ГЛАВА 3. Свидетельства главного террориста СССР Павла Судоплатова. Скоблин и заговор Тухачевского. Кто на самом деле работал на НКВД? В 1990-х годах неожиданно для всех появились новые подробности дела Скоблина. Самый известный террорист СССР Павел Судоплатов в своих

Из книги Разведка Судоплатова. Зафронтовая диверсионная работа НКВД-НКГБ в 1941-1945 гг. автора Колпакиди Александр Иванович

То самое, Пятое Управление КГБ СССР В критике деятельности Андропова на посту председателя КГБ СССР особое внимание уделяется деятельности 5 Управления этого ведомства, якобы занимавшегося «борьбой с инакомыслием» и «преследованием диссидентов».Один из доморощенных

Из книги Очерки истории российской внешней разведки. Том 3 автора Примаков Евгений Максимович

Глава 2 Главное управление контрразведки «Смерш» НКО СССР и НКВМФ СССР Военная контрразведка секретным постановлением Совнаркома от 19 апреля 1943 года была передана в наркоматы обороны и военно?морского флота, при которых учреждались управления контрразведки

Из книги автора

Биографии руководителей Четвертых отделов областных управлений НКВД-НКГБ АЛЕНЦЕВ Виктор Терентьевич – начальник 4-го отдела УНКВД по Курской области.Родился в 1904 году.С апреля 1939 года – заместитель начальника УНКВД по Курской области.С февраля 1941 года – заместитель

Из книги автора

Глава 19. Управление диверсий НКВД-НКГБ Белоруссии В предыдущих главах мы уже рассказали о том, с какими трудностями столкнулись сотрудники областных управлений НКВД и НКГБ РСФСР при организации разведывательно-диверсионной деятельности в тылу стремительно

Из книги автора

№ 3 ИЗ СООБЩЕНИЯ НКВД СССР В ЦК ВКП(б) И СНК СССР от 28 августа 1939 г. Из Парижа сообщают нам следующие данные от 23 августа о переговорах Гитлера с англичанами:«Галифакс и британский посол в Берлине приглашены к Гитлеру для важных переговоров. Они получили инструкцию -

Из книги автора

№ 7 ИЗ СООБЩЕНИЯ НКГБ СССР В ЦК ВКП(б), СНК СССР, НКО СССР и НКВД СССР от 6 марта 1941 г. Сообщение из БерлинаПо информации, полученной от чиновника Комитета по четырехлетнему плану, несколько работников комитета получили срочное задание составить расчеты запасов сырья и

Из книги автора

№ 9 ЗАПИСКА НАРКОМА ГОСБЕЗОПАСНОСТИ СССР В.Н. МЕРКУЛОВА В ЦК ВКП(б), СНК И НКВД СССР С ТЕКСТОМ ТЕЛЕГРАММЫ АНГЛИЙСКОГО МИНИСТРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ А. ИДЕНА ПОСЛУ АНГЛИИ В СССР С. КРИППСУ О НАМЕРЕНИЯХ ГЕРМАНИИ НАПАСТЬ НА СССР № 1312/М 26 апреля 1941 г.Совершенно секретноНаправляем

Из книги автора

№ 10 ЗАПИСКА НАРКОМА ГОСБЕЗОПАСНОСТИ В.Н. МЕРКУЛОВА В ЦК ВКП(б), СНК И НКВД СССР С АГЕНТУРНЫМ СООБЩЕНИЕМ О ПЛАНАХ НАПАДЕНИЯ ГЕРМАНИИ НА СССР, СОТРУДНИЧЕСТВЕ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА С ФИНСКИМ, РУМЫНСКИМ, ВЕНГЕРСКИМ И БОЛГАРСКИМ ШТАБАМИ И ОБ ОЦЕНКЕ БОЕСПОСОБНОСТИ СОВЕТСКОЙ

Из книги автора

№ 12 ЗАПИСКА НАРКОМА ГОСБЕЗОПАСНОСТИ СССР В.Н. МЕРКУЛОВА В ЦК ВКП(б), СНК И НКВД СССР С АГЕНТУРНЫМ СООБЩЕНИЕМ О ПЛАНАХ ГЕРМАНИИ В ОТНОШЕНИИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА И О РЕЧИ ГИТЛЕРА, ПРОИЗНЕСЕННОЙ ПЕРЕД ОФИЦЕРАМИ ГЕРМАНСКОЙ АРМИИ № 1450/М 5 мая 1941 г.Совершенно секретноНаправляем

Есть в истории Великой Отечественной войны много того, что нам, людям современным, просто не понять. Мы живем не только в другое время, мы живем в другом измерении. Мы привыкли к тому, что обязаны подтверждать факт своего существования на этом свете целой горой всевозможных документов и справок, каждый день мы доказываем, что мы это мы. Бюрократы всяких контор и ЖЭКов по любому поводу требуют ксерокопию паспорта. Мало, кто знает, что в первый и самый тяжелый год войны в Красной Армии, на фронте, у рядовых и младших командиров, вообще, не было никаких документов, подтверждающих личность военнослужащего, это кажется невероятным. И так, по порядку… Красноармейская книжка, как основной документ, была введена приказом НКО № 171 от 20.04.1940 , но п.7 этого приказа в действующей армии она была отменена. С началом войны 22 июня 1941 года сложилась ситуация, когда на фронте миллионы красноармейцев и младших командиров не имели документов. Первые месяцы войны это бесконечная череда отступлений, окружений и выходов из «кольца». Через линию фронта перемещались огромные массы людей, а документов у большинства не было… Если представить все это, то внимание особых отделов к «окруженцам» уже не кажется чрезмерным и параноидальным. Стереотип «особиста» сформировался под влиянием перестроечных и постперестроечных фильмов и публикаций. Образ вырисовался следующий: тупой фанатик, маньяк, стремящийся посадить любого, попавшегося «под руку», красноармейца или командира по малейшему подозрению. В действительности на особые отделы легла непосильная ноша: в условиях неразберихи и царившего хаоса выявить агентуру противника, при том, что невозможно доподлинно установить личность военнослужащего. Напротив, для задача по внедрению агентуры была проще, чем апельсин, даже изготовлением подделок себя утруждать не надо. И Абвер использовал это по полной программе. Тылы Красной Армии были наводнены диверсантами и шпионами. Достаточно прочесть мемуары участников войны и вы найдете строки о «ракетчиках», наводивших ракетами немецкие бомбардировщики на эшелоны и склады, о псевдорегулировшиках, стоявших на дорогах и т.д. А знакомая всем по кинофильмам фраза: «Предъявите ваши документы, товарищи бойцы!» — миф, предъявлять-то было нечего. Получалось что, реально удостоверить личность красноармейца мог либо его командир, либо его сослуживцы, а выходящие из окружения группы состояли из военнослужащих разных частей. Для того, чтобы навести порядок в тылу были созданы заградительные отряды.

Вот выдержка из инструкции для особых отделов НКВД Северо-Западного фронта по борьбе с дезертирами, трусами и паникёрами

… § 4 Особые отделы дивизии, корпуса, армии в борьбе с дезертирами, трусами и паникёрами осуществляют следующие мероприятия: а) организуют службу заграждения путём выставления засад, постов и дозоров на войсковых дорогах, дорогах движения беженцев и других путях движения, с тем чтобы исключить возможность какого бы то ни было просачивания военнослужащих, самовольно оставивших боевые позиции;

б) тщательно проверяют каждого задержанного командира и красноармейца с целью выявления дезертиров, трусов и паникёров, бежавших с поля боя;

в) всех установленных дезертиров немедленно арестовывают и ведут следствие для предания их суду военного трибунала. Следствие заканчивать в течение 12-часового срока;

г) всех отставших от части военнослужащих организовывают повзводно (поротно) и под командой проверенных командиров в сопровождении представителя особого отдела направляют в штаб соответствующей дивизии;

д) в особо исключительных случаях, когда обстановка требует принятия решительных мер для немедленного восстановления порядка на фронте, начальнику особого отдела представляется право расстрела дезертиров на месте. О каждом таком случае начальник особого отдела доносит в особый отдел армии и фронта;

е) приводят в исполнение приговор военного трибунала на месте, а в необходимых случаях перед строем;

ж) ведут количественный учёт всех задержанных и направленных в части и персональный учёт всех арестованных и осуждённых;

з) ежедневно доносят в особый отдел армии и особый отдел фронта о количестве задержанных, арестованных, осуждённых, а также о количестве переданных в части командиров, красноармейцев и материальной части.

В функции заградотряда не входило сидеть с пулеметами в окопах и стрелять по отступающим своим частям, это еще один «перестроечный» миф.

Их задачи были совсем другие, выдержка из директивы

об усилении работы заградительных отрядов по выявлению и разоблачению агентуры противника, перебрасываемой через линию фронта Одним из серьёзных средств выявления засылаемых к нам агентов германской разведки являются организованные заградительные отряды, которые должны тщательно проверять всех без исключения военнослужащих, неорганизованно пробирающихся с фронта в прифронтовую полосу, а также военнослужащих, группами или в одиночку попадающих в другие части. Однако имеющиеся материалы говорят о том, что работа заградительных отрядов ещё недостаточно организована, проверка задержанных лиц проводится поверхностно, зачастую не оперативным составом, а военнослужащими. В целях выявления и беспощадного уничтожения агентуры противника в частях Красной Армии предлагаю:

1. Усилить работу заградительных отрядов, для чего выделить в отряды опытных оперативных работников. Установить, как правило, что опрос всех без исключения задерживаемых должен производиться только оперработниками.

2. Всех лиц, возвратившихся из германского плена, как задержанных заградительными отрядами, так и выявленных агентурным и другим путём, арестовывать и тщательно допрашивать об обстоятельствах пленения и побега или освобождения из плена. Если следствием не будут добыты данные о причастности их к органам германской разведки, таких лиц из-под стражи освобождать и направлять на фронт в другие части, установив за ними постоянное наблюдение как со стороны органов особого отдела, так и со стороны комиссара части.

Особое внимание уделялось командирам, если выходя из окружения они утратили документы. Случаев, когда командиры Красной Армии одевали форму рядовых и уничтожали свои документы, опасаясь попасть в плен было достаточно. Вспомним «Живые и мертвые» К. Симонова был там такой полковник Баранов, выходящий из окружения в красноармейской форме и без документов… Другой, совсем не литературный персонаж, генерал А.А. Власов, продел трюк с переодеванием дважды, в 1941 под Киевом и летом 1942 под Новгородом.

По поводу подобного был издан приказ Ставки Верховного Главного командования Красной армии от 16 августа 1941 г. № 270 с пометкой «Без публикации», но подлежащий прочтению «во всех ротах, эскадронах, эскадрильях, командах и штабах», цитаты из приказа:

«…1. Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами….

2. Попавшим в окружение врага частям и подразделениям самоотверженно сражаться до последней возможности, беречь материальную часть как зеницу ока, пробиваться к своим по тылам вражеских войск, нанося поражение фашистским собакам. Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться ему в плен – уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными…»

Приказ, как видим, уникальный. Если называть вещи своими именами, приказ отменял принцип единоначалия в армии, это говорит о многом. Только 7 октября 1941 был издан приказ

Приказ Народного Комиссара Обороны Союза ССР №330 7 октября 1941 года г. Москва «О введении красноармейской книжки в военное время в тылу и на фронте»

Введенная приказом НКО № 171 в 1940 году красноармейская книжка пунктом 7 этого же приказа отменена для действующей армии. Ввиду этого красноармейцы и младшие командиры оказались на фронте без документов, удостоверяющих их личность. Противник воспользовался этим беспорядком и в некоторые части Красной Армии заслал своих людей, одетых в наше обмундирование. В одной из дивизий Севере-Западного фронта была обнаружена и расстреляна группа из 7 таких людей, посланных противником со шпионско-диверсионной целью. Не может быть сомнения, что при полном отсутствии документов, удостоверяющих личность военнослужащих, такие факты имеются и в других частях Красной Армии. Далее, не может быть сомнения, что немало болтающихся людей в тылах дивизий и армий, одетых в красноармейскую форму, являются агентами противника, передающими сведения о наших частях, борьба с которыми невозможна по причине отсутствия документов у бойцов Красной Армии, чтобы можно было отличить своих людей от агентуры противника. И, наконец, отсутствие на руках документов у отправляемого на фронт пополнения и убывающих с фронта по эвакуации больных и раненых бойцов и младших командиров лишило возможности органы снабжения проверять их обеспеченность обмундированием, оружием, снаряжением и другими видами довольствия.

В целях исправления допущенной ошибки, освобождения частей от враждебных элементов и упорядочения учета личного состава Красной Армии

ПРИКАЗЫВАЮ: 1. Немедленно ввести во всех частях и учреждениях Красной Армии как в тылу, так и на фронте красноармейскую книжку с фотографией согласно объявленному образцу. Приказ НКО № 171 от 20.04.1940 года отменить.

2. Красноармейскую книжку считать единственным документом, удостоверяющим личность красноармейца и младшего командира. В красноармейскую книжку заносить прохождение военнослужащим военной службы и получение им от военного ведомства предметов довольствия (оружия, снаряжения и обмундирования).

3. Красноармейские книжки выдавать красноармейцам и младшим командирам с момента зачисления их в часть. Книжки вести командирам или заместителям командиров рот, эскадронов, батарей и команд. Начальникам штабов войсковых частей по проверке записанных сведений прикладывать к книжкам гербовую печать части.

4. Красноармейские книжки выдавать строго по спискам, под личные расписки красноармейцев и младших командиров.

5. Наличие у красноармейцев и младших командиров красноармейских книжек проверять: в частях, находящихся в тылу, — ежедневно на утренних осмотрах, в боевых частях -при первой возможности по усмотрению командиров рот, но не реже одного раза в три дня.

6. Каждому красноармейцу и младшему командиру красноармейскую книжку постоянно иметь при себе.

7. Красноармейские книжки выдавать на все время службы красноармейца и младшего командира в Красной Армии. При переводах из одного подразделения в другое или в другую часть красноармейцам и младшим командирам сохранять красноармейские книжки при себе, предъявляя их по новому месту службы. Красноармейцев и младших командиров, не имеющих красноармейских книжек, как подозрительных задерживать и направлять в военные комендатуры для выяснения личности.

8. Командирам рот, эскадронов, батарей и команд о всякой перемене по службе красноармейцев и младших командиров, о выдаче и сдаче полученного ими военного имущества отмечать в книжке не иначе, как в присутствии красноармейца и младшего командира, которому принадлежит книжка.

9. При увольнении из Красной Армии красноармейские книжки сдавать через командиров подразделений в штаб части для уничтожения. Взамен красноармейских книжек увольняемым выдавать военные билеты.

10. Ввести в действие объявленную при этом «Инструкцию о порядке заполнения и ведения красноармейской книжки».

11. Независимо от красноармейских книжек вести в ротах, эскадронах, батареях и командах установленные именные списки по учету личного состава и суммарные арматурные списки по учету военного имущества, выдаваемого красноармейцам и младшим командирам в индивидуальное пользование.

12. Главному интенданту Красной Армии в 15-дневный срок изготовить и обеспечить действующую армию и внутренние округа красноармейскими книжками утвержденного мною образца, а также дать указания войскам о порядке изготовления фотографических карточек.

13. Инспекторам родов войск и служб, а также всем прямым начальникам при посещении подчиненных частей проверять наличие у красноармейцев и младших командиров красноармейских книжек и правильность их ведения.

Народный комиссар обороны И. СТАЛИН

Ситуация с красноармейскими книжками начала меняться, но в первую очередь их выдавали призывникам, в действующей армии все военнослужащие получили книжки лишь к июню-июлю 1942 года. С начала войны по октябрь 1941 года особыми отделами и заградотрядами войск НКВД было задержано 657364 военнослужащих, отставших от своих частей и бежавших с фронта. В этой массе было выявлено и разоблачено 1505 шпионов и 308 диверсантов. По состоянию на декабрь 1941 года особыми отделами было арестовано изменников - 4647 чел., трусов и паникеров - 3325, дезертиров - 13887, распространителей провокационных слухов - 4295, самострельщиков - 2358, за бандитизм и мародерство - 4214 чел. После освобождения временно оккупированных территорий в Красную Армию было призвано вторично около 900 тысяч человек. Эти люди попали в окружения в 1941-1942 гг и документов, естественно, не имели. Проверка таких военнослужащих производилась в фильтрационных лагерях, после чего большинство было направлено в действующую армию. Нельзя сказать, что все эти меры были лишними….